Когда конвертоплан, подняв клубы пыли, оторвался от бетона площади, над головами пронёсся штурмовик Альянса. Из-под крыльев сорвались ракеты, прочертили блёклое сентябрьское небо. Громыхнуло, два огненно-дымных облака поднялись над тем местом, где стоял консервный завод.
По стечению обстоятельств Франк Ленартс сидел за штурвалом конвертоплана такой же модели. Только раскраска машины была иной: серебристо-белая, с большими алыми крестами на фюзеляже и символикой ПСВ. Настоящим пилотом Франк не был, но в юности серьёзно задумывался об этой профессии, посещал курсы. Да и потом, во взрослые годы, мечтая о собственном гидроплане, время от времени обновлял навыки. Никогда не знаешь, что пригодится в жизни. Это — пригодилось.
Когда Дана Ламбер внезапно прервала разговор, Франк не повторил вызов немедленно. Если репортёр «в поле», случиться может всякое. Пусть закончит со своей маленькой сенсацией, вернётся в город. Там и получит настоящую.
Полёт подходил к концу. По правому борту конвертоплана тянулся африканский берег, впереди уже можно было разглядеть острова Керкенна. А над головой синело небо. Франк вдруг подумал, как редко он его видел — вот так, собственными глазами, а не в голосфере. Считанные разы за всю жизнь. Небо над головой они отдали в обмен на безопасность. Как и всё, оставшееся снаружи. Не слишком ли дорогая цена? Возможно, Фауста в чём-то права, а он поддался эмоциям. Стоит ещё раз выслушать её аргументы?
Франк Ленартс коснулся экрана смартфона. Не открывая голосферу, включил аудио.
— Я слушаю, — раздался в кабине знакомый сухой голос.
Ответить Ленартс не успел, краем глаза уловил движение с левого борта. Невольно повернул голову.
— Какого чёрта...
Девять
Карфаген, крупнейший город Средиземного моря, населяли без малого миллион человек. Шестикилометрового диаметра купол надёжно отделял его обитателей от водной толщи и не менее надёжно — от смертоносных вирусов и бактерий, населяющих внешний мир. Нижний ярус города глубоко вгрызался в дно залива Габес, верхний поднимался над аквамариновой гладью моря. От купола и до африканского побережья тянулась цепочка соединённых тоннелями-путепроводами технологических сооружений: пищефабрики, опреснители, фармацевтические и мусороперерабатывающие заводы, энергораспределители и так далее, и тому подобное. Тяжёлое производство, большей частью роботизированное, как и термоядерная станция, обеспечивающая город энергией, стояли на острове Джабера, а дно залива покрывали раскинувшиеся на сотни квадратных километров плантации морской флоры и фауны.
Если не заглядывать под водную гладь, Карфаген выглядел куда скромнее — искусственный островок из металла, стекла и композита. Здесь, на верхнем ярусе, находились аэропорт, аквапорт, службы связи, метеорологии, геолокации и карантинный сектор, через который проходил каждый прибывающий в город. Даже если ты покидал его на несколько часов и ни на минуту не снимал костюм биозащиты. Любое исключение могло стать дырой в обороне от невидимого и безжалостного врага.
Дожидаться результатов экспресс-теста надлежало в обсервационных боксах — капсулах, размер которых позволял либо лежать, таращась в сферу головизора, либо сидеть, глядя туда же. Разумеется, головизор можно выключить, а глаза закрыть. Можно даже попытаться вздремнуть, — проверки иногда затягивались на несколько часов. Однако мало у кого это получалось. У Даны — ни разу, хоть прохождение карантинных процедур для репортёра, добывающего новости внешнего мира для сограждан, было рутиной. Правила гигиены во время вылазок она не нарушала, но от сюрпризов никто не застрахован, поэтому ожидание вердикта заставляет понервничать.
Впрочем, дремать всё равно было некогда. Во-первых, она перебрала доступные новостные каналы в поисках информации об инциденте, участницей которого невольно оказалась. Информация была скудной: некая группа боевиков попыталась захватить партию вакцины, хранившейся в холодильнике местного консервного завода. Видимо, рассчитывали провернуть дельце быстро и тихо. Тихо не вышло. Как только региональное командование Альянса получило сигнал о захвате, террористам нанесли точечный ракетный удар. Комментаторы особо подчёркивали, что производственные корпуса завода не пострадали, лишь частично разрушен склад-холодильник. О группе карфагенских репортёров, попавших под раздачу, ни один канал не упомянул. Как этим воспользоваться в своих интересах, Дана пока не понимала. Не знала она, что делать и с ещё одной проблемой. Франку Ленартсу она перезвонила раньше, чем перебрала каналы. Безрезультатно. Сказать: «Набери, как вернёшься», — и затем не брать трубку, это свинство вполне в духе прежнего Франка. Дана не беспокоилась бы из-за этого, — не очень срочный повод для встречи, раз не отвечает! — если бы не последняя фраза, запавшая в голову и теперь не дающая покоя: «Тебе уже предлагали...»