7
Всю последнюю неделю Сидорина преследовало неясное ощущение предстоящих перемен, которое никогда раньше не обманывало его. Так было перед началом чубайсовской приватизации – тогда он, прислушавшись к внутреннему голосу, бросил все средства (да еще и кредитов набрал) на скупку ваучеров – и не прогадал, став обладателем по-настоящему огромного состояния. Так бывало и потом еще не раз, поэтому своим ощущениям Сидорин привык доверять. А началось все с пустяка, едва ли достойного внимания. Кто-нибудь другой и не заметил бы подобной мелочи, но только не Роберт.
Работая с программой доктора Лифшица (так Роберт для краткости ее именовал, хотя, по сути, программа была его собственным детищем), он обратил внимание на тревожное мигание на мониторе. Это означало, что компьютер разглядел нечто необычное в генетической карте одного из введенных в программу объектов. Роберт пометил для себя, что нужно будет показать данные по этому объекту доктору, и на время забыл про него. Работал еще часа два, но какой-то червячок грыз его изнутри, мешая сосредоточиться. Он вернулся к смутившему его файлу, внимательно просмотрел материалы. Вроде бы все было как обычно, вот только что-то в структуре генетического анализа… Сидорин для сравнения открыл несколько других генетических карт. Точно, вот этой цепочки не было ни у кого. Роберт задействовал систему поиска и убедился, что в базе данных такой тип попался впервые.
Сидорина не оставляло чувство, что где-то он уже сталкивался с подобным. Весь вечер он ходил сам не свой, даже отменил рандеву в бассейне с двумя молоденькими работницами своего банка, которых заприметил еще на прошлой неделе. А за ужином, уже допивая чай, вдруг хлопнул себя по лбу и помчался в кабинет. Вот оно! Конечно, этот отдельный файл и не мог входить ни в какую базу данных, и уж тем более не мог быть внесен в программу Лифшица. Потому что этот файл содержал данные его, Роберта Капитоновича Сидорина, генетического анализа, который он сделал на всякий случай и, не показывая доктору, убрал подальше. Меньше знает – крепче спит!
И теперь оказалось, что странность в генетическом коде какого-то кубанского пенсионера пусть не идентична, но очень напоминает таковую в его собственной генетической карте. Сидорин набрал номер Александра Николаевича Скворцова, большого доки в области разведки и контрразведки, и завертелся сложный, но отлично отрегулированный механизм, позволяющий узнать практически о любом человеке даже то, что он сам про себя не знал.
Первые сведения об Никодиме Волкове – так звали заинтересовавшего Роберта человека – поступили уже к обеду завтрашнего дня и оказались совершенно неожиданными, если не сказать больше. Волков оказался… колдуном! Именно так называли его соседи-станичники. Он заговаривал болезни, привораживал женихов, снимал порчу, к нему обращались при засухе, чтобы наслал дождь. Многое он умел делать. И главное, как утверждали опрошенные, все эти чудеса он проделывал на самом деле, без дураков!
Несмотря на статус колдуна, по определению имеющего отношение к нечистой силе, был Волков очень набожным человеком, постоянно посещающим церковь.
И еще одна странность – возраст Волкова. По документам ему было восемьдесят четыре года, а выглядел пенсионер самое большое на шестьдесят, этакий бодренький крепыш – боровичок, тверденький, не ущипнешь…
Роберт не успокоился, приказал копать глубже. Результаты оказались еще интереснее. Оказалось, что возраст Волкову записали с его же слов во время войны, когда на нем сгорела одежда вместе с документами, а сам он чудом остался жив. Сколько лет колдуну на самом деле, оставалось только гадать, но Сидорин подозревал, что больше, чем написано в паспорте. Если это на самом деле так, возбужденно думал Сидорин, то впереди проглядывают новые, очень интересные перспективы.
Обе генетические карты – свою и Волкова – Роберт показал Лифшицу, не называя фамилий. Занятый своими делами, доктор сначала отмахнулся, но, рассмотрев бумаги, пришел в сильнейшее возбуждение, заявив, что видит такое впервые. Выстроенная подобным образом генетическая цепочка должна обеспечить какие-то оч-чень интересные способности организма, и он, Лифшиц, просто обязан увидеть обоих этих людей. Роберт не стал ничего объяснять доктору, и уж тем более то, что один из них в данный момент стоит перед ним. Свои планы он не собирался раскрывать никому.
Сидорин переориентировал мощный механизм своей разведки по вновь введенным ключевым понятиям. Одним из них было долголетие. Роберт приказал искать любые упоминания о случаях не просто долгой, а очень долгой, не вписывающейся в привычные представления жизни. Второе ключевое понятие – необычные способности, подтвержденные документами и свидетелями.