— Время… для чего? — спросил Уилл.
— Убежать отсюда, — ответила Ферн.
— А потом?
— Не задавай трудных вопросов, — сказала Ферн, улыбнувшись. — Сначала нам надо выбраться.
Существовало три выхода из подвала. Дверь была неподвижна, они слышали, как Элайсон запирала задвижку. Под потолком были два маленьких окна, которые находились вровень с землей, но если бы даже Уилл вытянулся во весь рост, он бы до них не достал. И больше не было никакого отверстия наружу.
— В одном доме на юге, где мы отдыхали однажды летом, из подвала шел подземный ход. Им пользовались контрабандисты.
— Вряд ли здесь когда-либо были контрабандисты, — ответила Ферн. — Как бы то ни было, в нашем доме такого секретного хода нет, иначе ты бы его давно нашел. Нет. Надо подумать об окнах.
С трудом удалось придвинуть под окна стеллаж с винными бутылками, Ферн, правда, боялась, что бутылки, в которых плескалось вино, разобьются, но Уилл настаивал на том, чтобы бутылки остались в стеллаже, потому что они придавали ему устойчивость. Но даже с этой подставкой до окон было добраться нелегко. Несколько раз Уилл срывался, и Ферн, поддерживая его, не обращала внимания на словечки, которые он произносил в этот момент. И все это время они чувствовали, как их подхлестывает тревога. Они понимали, как важно сейчас выбраться из подвала. Им некогда было грустить о Пигуиллене и Рэггинбоуне, некогда было думать о Лугэрри. Они должны выбраться, что-то сделать, хотя что делать и как, они не знали. Если им не удастся остановить Элаймонд, это никому больше не удастся. Просто больше никого не оставалось. Наконец Уилл был у окна.
— Оно закрыто, — сказал он.
— Разбей его, — сказала Ферн.
Уилл, насмотревшийся по телевизору триллеров, снял майку, что в его положении было довольно сложно сделать, обвязал ею руку и ткнул в стекло. Но стекло, хоть и было старым, оказалось очень неподатливым. Уилл ударил несколько раз, но ничего не добился, а только поранил пальцы и разозлился.
— Я не могу как следует размахнуться, — сказал он сестре, — передай-ка мне бутылку.
Мысленно попросив прощения у отца, Ферн подала брату бутылку. Вслед за этим раздался удар, который не должна была услышать Элаймонд, звуки падающего стекла и ошеломительный запах разлитого вина.
Скорее! — крикнула Ферн. — Если ее нет в доме, значит, она в амбаре.
— В амбаре?
— Да. Все разговоры о переделке интерьера были всего лишь прикрытием ее оккультных делишек. Сейчас она будет пытаться открыть Врата. Ты должен выбраться и выпустить меня. Скорее!
Уиллу понадобилось некоторое время, чтобы вытащить невыпавшие из рамы осколки, но в конце концов он выбрался через отверстие размером в квадратный фут на нестриженую траву у стены дома. Если бы он был чуть больше и шире в плечах, ему не удалось бы пролезть сквозь это окно. Когда он открыл щеколду на двери и выпустил Ферн, он был весь в крови, смешанной с бургундским вином. Ферн крепко обняла брата, не обращая внимания ни на кровь, ни на вино, и Уилл в ответ тоже обнял ее.
— Ее здесь нет, — сказал Уилл. — Ты, должно быть, права, она в амбаре. Что нам теперь делать?
— Что сможем, — сказала Ферн, голос ее задрожал, как будто она собиралась заплакать, но, чтобы не тревожить Уилла, она отвернулась. Прежде чем Уилл заметил набежавшую слезу.
Медленный закат возвещал конец длинного летнего дня. Зыбкие тени в долине протянулись к востоку. Рэггинбоун в виде камня был почти не виден на темной поверхности холма. Ферн отвела от него взгляд, сердце ее колотилось. Ей казалось, что с тех пор, как она отворила дверь и увидела на пороге Рэг-гинбоуна, с тех пор, как они с Уиллом ходили в деревню за ключом, прошла целая жизнь. Как будто этот длинный день растянулся во времени, как бесконечная нить, намотанная на катушку, и она, Ферн, попала в ловушку и, как белка в колесе, отчаянно старается прибежать неизвестно куда. Наступающая ночь могла принести ей нечто еще более фантастическое, чего и невозможно было бы представить. Закатное солнце золотило крышу и маленькие окна амбара. Кто бы мог подумать, что это храм колдовства! Картина напоминала акварельные пейзажи старой Англии — одинокий домик, мягко освещенный лучами уходящего за горизонт солнца на фоне зелени и холма. Ферн, подходя к двери, почуяла уже знакомый запах испарений. Она попыталась толкнуть дверь, осторожно, опасаясь Элайсон. Но оказалось, что дверь заперта изнутри. Тогда она наклонилась к замочной скважине, но ничего не увидела, хотя ей показалось, что слышится голос Элаймонд, произносящий что-то, похожее на заклинания.