— Ты должна была прийти ко мне. Почему ты убежала? — сказал Иксэйво.
— Я убежала, потому что за мной охотились. — Она старалась нащупать путь, разгадать тайну их перевоплощения, чувствуя, как важно ей это сейчас понять. То, что она знала о нем, спряталось где-то в глубинах ее памяти, но оттуда, из этой глубины, шло предупреждение о таящейся в нем опасности. — Во всяком случае, я появилась в Атлантиде вовсе не для того, чтобы разыскивать вас.
— Что ты выбираешь? — На лице его явно виделось раздражение. — Ты не сможешь закрыть Дверь без моей помощи. Зорэйн изобразила ее наверху во Дворце, все сделано: и золотые панели, и агатовые наросты, и ящерица, усыпанная изумрудами. Если бы Смерть можно было ослепить этой безумной затеей! Дверь привезут в храм завтра, ее водрузят на место разрушенного алтаря. Церемония начнется в полдень. Зорэйн откроет Дверь, это предначертано судьбой. Ею движет нетерпение, присущее смертным. В своем ослеплении она считает, что человек может все. Так же, как Элаймонд, преувеличивая свое могущество, она разрушит мир ради своей прихоти. Забудь о Кэйрекандале, здесь он тебе не поможет. Только с моей помощью ты сможешь обрести ключ и восстановить равновесие.
Элаймонд. Кэйрекандал. Сознание пыталось расшифровать имена.
— Как? — требовательно спросила Ферн.
Его поведение чуть изменилось, он слегка успокоился.
— Хочешь сказать, что я тебе нужен?
Ферн медленно кивнула, не доверяя ему.
— Для такой молоденькой, как ты, это тяжелая ноша, — ласково сказал Иксэйво. — Выпей вина.
Машинально она подняла бокал, но снова возникли вопросы, и рука остановилась. К тому же что-то в запахе вина насторожило ее.
— Каков же ваш план?
— Бессмысленно строить какие бы то ни было схемы, если мы всего лишь предполагаем то, что может произойти. Мы хорошо знаем, что когда Дверь будет открыта, хлынет поток. Но храм расположен высоко над уровнем моря, фундаменты заложены благодаря Дару, храм устоит. Так или иначе, у меня достаточно сил, чтобы защитить нас обоих. Ты спрячешься на галерее. Как только Зорэйн начнет свои заклинания, я к тебе присоединюсь. Тогда я смогу это сделать незаметно. После первой волны святилище может оказаться под водой. Мы воспользуемся услугами нимфелина, который нырнет за ключом. Я арестую того, кто нам нужен. На пути от храма к конюшням будет привязан корабль. Записи говорят, что остров не сразу был затоплен, — его употребление прошедшего времени привело Ферн в замешательство, — поэтому у нас хватит времени, чтобы добраться до гор. Там мы окажемся в Розовом Дворце.
— Во Дворце? — Ферн пыталась все осознать и проникнуться его уверенностью. — Поток, утонувшая Атлантида, неизбежный конец…
— Ты что, не слышишь меня? Существует две Двери. Раз Двери сдублированы, значит, должно быть сдублировано и заклятье. Двойная магия. Конечно, мы не можем быть абсолютно уверены — есть то, что должно быть сделано один раз и только один раз — но на этом и основываются наши надежды. Дворец должен находиться над уровнем поднявшейся воды. Там ты сможешь закрыть Дверь. — И он заключил, будто был в этом полностью уверен: — Твоя Задача будет выполнена.
— А потом? — тихо спросила Ферн. Она впервые употребила слово «потом».
— Есть тайный ход с гор к заливу. Там спрятан мой корабль. Древний вулкан на время защитит порт. Мы сможем выбраться из залива и из шторма, мы найдем обратный путь.
— Обратный путь?
Она сразу же поняла, что совершила ужасную ошибку.
— Разве ты не желаешь вернуться обратно? — сузив глаза, он с удивлением уставился на нее. В серединках водоворотов его радужных оболочек человек превратился в ничто.
Она пожала плечами и ощутила растерянность, отчаяние, сомнение. Что бы ни случилось, он не должен видеть ее испуга. Он открыл ей картину того, что невозможно было принять, и ее страх удвоился. Ее пугала стена в сознании, темнота за глазами, запах вина.
— Зачем я тебе нужна? — спросила она, стараясь отвлечь его внимание. — Почему бы тебе самому не воспользоваться ключом?
— Это не для меня, — отрывисто произнес Иксэйво. — Разве ты этого не знаешь? Он меня погубит.
— А что мне с ним делать, когда Дверь будет закрыта? Я должна бросить его в море?
— Не смей говорить такие глупости даже в шутку. Ключ — это сердцевина Лоудстоуна, семя неземного могущества. Он может осуществить твое самое сокровенное желание.
— А ты? — невинно спросила Ферн. — Что в нем для тебя?
Он перестал сдерживаться:
— Без моей помощи тебе ничего не удастся. Ты так бессмысленно обращаешься со своим Даром, ты только пытаешься быть храброй, в своем воображении ты продвигаешься ощупью. Ты хочешь остаться здесь и сгнить? Кэйрекандал так легко обманул тебя? Без меня возвращение невозможно!
«Помощь появится», — говорил Хермит. Вот она — помощь. Путь назад… Кэйрекандал… Элаймонд… Не назад, а вперед. Я еще не родилась, я воз-никну через десять тысяч лет… Кто я такая?
Иксэйво опустился на колени рядом с Ферн, разжал ее руку, взял бокал и поднял его.
— Выпей вино.
В полной тишине пламя свечей задрожало и потухло. Весь свет, бывший в комнате, собрался в его глазах, он крутился и крутился, и пропадал в двух черных точках, которые проникали в нее и погружали ее все глубже и глубже, в бездну…
Это дракон, не смотри в его глаза…
На какое-то мгновение в ее сознании вспыхнуло пламя, ее наполнил знакомый ужас. И тут все исчезло.
Усилием воли она разжала его пальцы, которые вцепились в ее руку. Кубок упал на пол, и вино разлилось.
— Я сама все решу, — сказал Ферн наконец. — Мне не нужно вино.
— Тогда решай.
Она ощутила, что он удивлен, будто бы в посягательстве на ее сознание он достиг чего-то, чего не ожидал там найти. Он уселся в кресло напротив, странным образом аккуратно поставив ноги на пол, а руки на подлокотники. Ферн увидела его каменные мышцы и подумала: он мог бы меня заставить, однако не стал. Он может только психологически воздействовать на меня. Возможно, применение силы сделает мой выбор недействительным. Ферн не доверяла ему, он казался ей подозрительным, она боялась его так, как не боялась Зорэйн. Но он был внутри того, что она только инстинктивно ощущала. Он знал то, чего она только страшилась. Юинард говорила: «Море придет». Иксэйво говорит о гигантской волне. Прекрасный город — храмы и дворцы, люди, которых она узнала: Изрэйми, Иптор, Рэйфарл — все обречены. Выбор был в том, что выбора не было. Она должна сделать то, что сможет. Помощь появится…
— Хорошо, — сказала она. — Я согласна. Он протянул ей руку, но она не взяла ее.
— Это не сделка. Это просто судьба.
— Так и быть. — Он снял с шеи цепь, отсоединил диск и отложил его в сторону. Затем повесил цепь ей на шею. — Это для ключа.
Ферн поднялась, удивленная, что ей это удалось.
— Я должна идти. Вернусь утром.
— Ты никуда не уйдешь. — Сказал, словно захлопнул крышку гроба.
— Мне нужно кое-что сделать…
— Предупредить кого-то о будущем. Пустая трата времени. Или ты хочешь попрощаться со своим другом, с бродяжкой? Отпусти его. Он мертв, несчастный, он умер уже тысячу лет назад. Они все мертвы. Зачем себя огорчать? Здесь живы только мы с тобой. — Его улыбка разъедала душу. Он подошел к двери и позвал охранника. — Они принесут тебе еду, если проголодаешься. Я приду сюда завтра за час до полудня. Выспись хорошенько. Больше тебе нечем заняться.
Наступило тягостное ожидание. Ей принесли еду, которую не хотелось есть, принесли воды, которая пахла пылью. Затем оставили в одиночестве. По приказу Иксэйво ее снабдили подушками, одеялами и горшком. Пока дверь не закрыли, она смогла разглядеть некоторые детали комнаты. Стены ее были выложены из аккуратных каменных блоков, скрепленных известкой, для удобства в полу была сделана дыра, куда выливался полный горшок. Ферн бросилась на подушки, укрылась одеялом, скорее, чтобы было уютнее, а не потому что замерзла, хотя здесь и не могло быть никакого уюта. В темноте и одиночестве время не двигалось, оно тонуло в трясине, куда Ферн проваливалась мгновенно и откуда не могла выбраться часами. Она потеряла ощущение собственного тела. Только дотрагиваясь до себя, она понимала, что еще существует.