— Ты ненасытен, мой барс. Отдохни, прошу тебя. Просто полежи рядом, я хочу чувствовать твоё тепло.
— Но я не устал, — возразил Андроник, наматывая на палец светлую кудряшку. — Р-р-р… Я — ненасытный барс и хочу тебя снова.
— Сейчас тебя хватятся, — пробормотала девушка. — Будут искать, и придут сюда… Увидят нас в постели… Боги, какой позор для дочери наместника.
— Позор? — фыркнул принц, играя с дрожащей грудью, на которой уже затвердел и вытянулся сосок. — Твой отец так рад перспективе стать тестем короля, что даже жаль его разочаровывать…
Анат обиженно поджала подпухшие губки.
— Пообещай, что, когда станешь королём, то женишься на мне. И тогда получишь то, чего просишь.
— Пожалуйста, — сказал Андроник, приподнявшись на локте. — Такое обещание не будет стоить мне ничего. Пока жив Теодор, короны мне не видать. Боги, ну почему наши законы так тупы? Чтобы получить преимущество, ему достаточно было высунуть голову из лона всего на пять минут раньше меня!
— Это письмо прислал он? — спросила девушка, попытавшись вырвать кусок пергамента из сжатых пальцев. — Мне казалось, вы не очень-то ладите.
— Можно и так сказать, — согласился принц. — Я зарезал его шлюху. Потом пришлось пырнуть и его. А ты думала, что я здесь по своей доброй воле?
— Ну, и зачем же ты зарезал бедную женщину?
— Хотел разозлить брата, — пожал плечами Андроник. — Кажется, у меня получилось. Жаль, конечно, что я так и не стал Кормчим Гильдии — на это место пролез безродный Магон. Но пырнуть братца стоило того. Впрочем, из меня вряд ли вышел бы приличный Кормчий: я слишком ленив.
— Это весьма денежная должность.
— Того, что платит Лапа Черепахи, мне вполне хватает. К тому же, контрабандисты ничего не требуют взамен. Пока не требуют. Но я никогда не умел думать наперёд.
— Ты странный, — промяукала Анат, потягиваясь. — Такая грустная история, а ты смеёшься, как безумный. Почему?
— Сейчас, — сказал принц, разворачивая пергамент на вспотевшей коленке. — Вот, слушай… Письмо начинается так: «Мой нежно любимый брат…» Сначала я решил, что Теодор сошёл с ума. Потом подумал: а что, если это письмо является любовным? Всем известно — если рядом нет шлюхи, брат не откажется и от мальчика. Согласись, что в этом случае его слова звучат весьма игриво…
— Когда я стану королевой, надеюсь, ты не променяешь меня на какого-нибудь смазливого поварёнка?
— Не беспокойся, — Андроник провёл пальцем по влажным губам, и они раскрылись как бутон созревшей розы. — Вполне допускаю, что ты можешь мне надоесть. Но я никогда не променяю женское тело на волосатую грудь и бороду до пупка. Особенно такое, как твоё.
— Благодарю, мой принц, — Анат кокетливо опустила огромные ресницы. — Но я так и не поняла: почему ты смеялся?
— Представил себя с ним в одной постели. А как тебе вот это: " Я каждый день вспоминаю о тебе, и молю богов, чтобы они подарили моему брату долгую жизнь". Похоже на угрозу, да?
— Чего он от тебя хочет? Собирается навестить?
— Думай, что говоришь, — сказал Андроник, спрыгивая с кровати. — Если он появится здесь, за свою голову я не дам и медной меры. Даже не знаю, что делать, когда он станет королём.
— Королём будешь ты, — промурлыкала девушка. — Ты ещё не понял? Какой же глупый принц мне достался…
— Скажи это моему отцу. — Андроник наклонил голову, вслушиваясь в невнятный шум за дверью. — Оденься: кажется, сюда кто-то идёт. А я, пожалуй, останусь голым — одежда стесняет меня. Ну, не виноват я, что боги наградили меня столь безупречным телом! Не люблю лишь одного: когда пялятся слуги.
— А я думала, тебе нравится. — Анат легко увернулась от брошенного в неё платья и села на кровати, подобрав под себя длинные ноги. — Эй, кто там?
— Алейин, хозяин многих кораблей, желает видеть принца Андроника, — ответил начальник стражи. Не иначе, как в замочную скважину: голос прозвучал отчётливо и звонко. Анат вопросительно посмотрела на своего любовника:
— Я же говорила, что искать тебя будут здесь. Почтит ли принц своим вниманием жалкого работорговца?
— Почтит, — вздохнул Андроник, усаживаясь в кресло. — Кто же в здравом уме отказывается от денег? И не так уж он жалок, твой Алейин. Эта часть дворца выстроена на золото, которым он платит твоему отцу за покровительство.
— Ну, и что? Будто бы от этого он перестаёт быть тем, кто есть: разбойником и пиратом. К тому же он платит и тебе.
— Нет, — усмехнулся Андроник. Немного подумал и накинул край свисающего с кресла покрывала на колени, прикрывая низ живота. — Мне он не платит, а кидает подачки. Отец лишил меня денег, вот и приходится быть шлюхой на содержании у Алейина. Если я когда-нибудь стану королём…