— О, тебе уже не нужно об этом беспокоиться, — прошептала девочка, — после того, как ты истребил всю нашу деревню.
— Да, согласен, это..., — он замолчал, встав, как вкопанный. — Постой. Что значит «истребил всю нашу деревню»?
— К чему разыгрывать неведение? — ответила девочка. — Все мы знаем, что это твоих рук дело. Тебя видели, когда ты вытаскивал моих родителей из повозки десять дней назад. Затем твои призраки забрали тех торговцев, и других, кто подходил слишком близко к границам деревни. Потом мою сестру, позавчера. И вот, наконец, сегодня…
Она закрыла глаза.
— Они все погибли, — прошептала она. — Все, кроме меня. Безжизненные, холодные, с остекленевшими глазами. Я держала на руках сестру, когда её обнаружили, и она была… мягкой. Как куль с зерном из погреба. Она училась в приорате, но погибла, как и остальные. Топь заберёт тела моих односельчан, но не сможет насытиться, потому что их души пропали. Их похитили, как жар от огня, оставив лишь холодный пепел.
Давриел взглянул на мисс Хайуотер, которая озабоченно склонила голову.
— Так значит, все? — произнесла она. — В смысле, все жители Ферласена?
Девочка кивнула.
— Ферласен, — переспросил Давриел. — Это ведь та самая деревня, откуда…?
— Вам доставляют ваш ивовый чай? — уточнила мисс Хайуотер. — Да.
Проклятье. Этот чай с лёгким успокаивающим эффектом был его любимым. Он помогал ему уснуть в те ночи, когда груз воспоминаний начинал слишком сильно давить на него.
— Кроме того, там живут портные, что шьют вам сорочки, — добавила мисс Хайуотер. — Я хотела сказать, жили. Хорошо, что мы заранее подготовились на этот случай.
— Все жители? — Давриел резко развернулся к девочке. — Все до единого?
Она кивнула.
— Адское пламя! Ты представляешь, сколько времени потребуется, чтобы восполнить потерю? По меньшей мере шестнадцать лет, пока они не начнут приносить ощутимую пользу!
— У вас осталось ещё две деревни, — заметила мисс Хайуотер. — Так что, полагаю, всё не так уж и плохо.
— Но Ферласен была моей любимой.
— Вы бы не отличили их друг от друга, будь это даже вопросом жизни и смерти. Однако это серьёзно отразится на ваших доходах, и боюсь, в следующем квартале дебет с кредитом могут не сойтись, — она сделала пометку в книге. — А ещё у нас закончился чай.
— Это просто катастрофа, — простонал Давриел, падая обратно в кресло. — Скажи мне, девочка. С момента первых смертей прошло десять дней, так?
Она медленно кивнула.
— Мои родители. Ты знал их: это они шили твои сорочки. Но... тебе и так должно быть известно об их гибели. Это же ты их убил!
— Чушь! — ответил он. — Убивать крестьян? Собственноручно? Это требует уймы усилий. Для подобной работы у меня есть специальные люди — ну ладно, существа, отдалённо похожие на людей, но сути это не меняет.
Давриел потёр лоб. Неудивительно, что в последнее время к нему зачастили охотники! Ничто так не возбуждает будущих героев, как вести о загадочном лорде, истязающем своих крестьян.
Какого пекла? Предполагалось, что здесь он сможет раствориться в безвестности. Он перебрался сюда несколько лет назад, а потом окончательно осел в Подступах, как в самой захолустной области и без того довольно захолустного мира. Здесь его знакомства с демонами воспринимались как невинное чудачество.
По крайней мере, так он думал. Но что, если... Что, если слухи о нём достигли нежелательных ушей? Тех, что специально ловили любые сведения о человеке, подходящем под его описание? Человеке, способном красть заклинания прямиком из чужого разума?
Твоё время на исходе, вновь раздался голос Сущности у него в голове. Они найдут тебя. Найдут и уничтожат. Нам нужно собраться с силами и подготовиться к встрече.
Со мной всё будет в порядке, отрезал Давриел, мысленно обращаясь к Сущности. Ты мне не нужна.
Ложь, ответила она. Не забывай, я могу читать твои мысли. Ты знаешь, что рано или поздно я вновь понадоблюсь тебе.
На миг Давриел ощутил запах дыма. Услышал крики. На миг он очутился перед распростёртой толпой, которая боготворила его.
Эти воспоминания казались более реальными, чем им следовало быть. Сущность могла играть с его чувствами, но он собрал волю в кулак и сбросил с себя её оковы, развеяв наваждение.