— Ты всё ещё здесь? — удивился Давриел.
— Сколько?
Бесцеремонно оттолкнув мисс Хайуотер, Злобогрыз шагнул вперёд и направил меч прямо на Тасенду.
И Тасенда запела.
Хотя она намеревалась начать тихо, та надежда — то тепло — вырвалось из неё чистым, громким, преисполненным силы звуком. Это была первая нота Охранной песни, звонкая, точно переливы утреннего колокола.
Все демоны и черти в комнате завопили от боли, и их крики слились в режущее слух созвучие. Брериг жалобно захныкал, а мисс Хайуотер отшатнулась от неё, закрыв уши ладонями. Даже Злобогрыз — семи футов росту и с жуткими рогами — вздрогнул и с трудом удержался на ногах.
Черти катались по полу, дружно вереща.
Её виола, которую Давриел по-прежнему держал в руках, играла ту же ноту: волевую, неумолимую ноту. Давриел отпустил инструмент и удивлённо склонил голову, увидев, как он завис перед ним в воздухе. Такое порой случалось. Её барабаны в детстве вели себя так же.
Она продолжала петь, каждую ноту громче предыдущей. Трое демонов скорчились на полу, прикрыв головы руками и мучительно стеная. Давриел, однако, лишь оттолкнул парящий инструмент в сторону одним пальцем и не спеша поднялся с кресла.
Песнь не подействовала на Давриела. Он... он и в самом деле был человеком. Многие виды защитной магии не действовали на людей.
Давриел подошёл к Тасенде, которая позволила песне умолкнуть. Её виола медленно опустилась перед креслом, и трое демонов облегчённо осели на пол. Из соседних комнат всё ещё доносились крики чертей.
— Магия Топи, — произнёс Давриел. — Прекрасная демонстрация. Тот, кто забрал жителей твоей деревни, определённо боялся тебя. Вот почему ты до сих пор жива.
— Сколько? — вновь спросила она. — Сколько ещё продержатся люди? Если я разыщу их души...
— Зависит от обстоятельств, — ответил Давриел. — Самые грубые способы извлечения души приводят к мгновенной смерти, часто с нанесением тяжких телесных повреждений. Взрыв грудной клетки и тому подобное. Но то, что описала ты, больше похоже на последствия непроизвольной проекции, когда душу не вырывают, а выманивают из тела. От этого тела обычно впадают в краткосрочный кататонический ступор...
— Сколько?
— Два дня, может быть, три, — сдался Давриел. — Потом душа не сможет узнать собственное тело — а тело к этому времени так и так начнёт разлагаться.
Значит, её родителей… уже не вернуть. Они умерли десять дней назад и были преданы Топи. Но её сестра, Виллия, до сих пор лежала на каменной плите в приорате. Её не вернули в Топь, потому что она почитала Ангела. Можно ли её спасти? А Йоана, дровосека? Маленького Арена и Викну?..
— Ты обязан мне помочь, — выпалила она. — Ты же их лорд!
Давриел равнодушно пожал плечами.
— Если не поможешь, я... я...
— Не терпится услышать эту угрозу.
— Я сделаю так, что ты больше никогда не сможешь спокойно вздремнуть.
— О, мне жаль тебя огорчать, но…, — он осёкся. — Что?
— Я отправлюсь прямиком в Трабен, — продолжила Тасенда. — Я пройдусь по всем церквям и спою им о «некроманте из Подступов». Я умею петь не только Охранную песнь, знаешь ли. У меня есть и другие песни, взывающие к другим чувствам. Я заставлю их ненавидеть тебя. Ужасного лорда Давриела Кейна, человека, похитившего души целой деревни.
— Ты не посмеешь.
— Я буду заливаться горючими слезами, — не унималась Тасенда, — перед каждым благородным рыцарем, искателем приключений и охотником, мечтающим о славе. Я направлю в Подступы бесконечный поток самоуверенных поборников добра, пока они не заполонят все дороги и мосты в своём стремлении как можно сильнее досадить тебе.
— Ты ведь понимаешь, что я могу просто тебя прикончить?
— И моя душа продолжит моё дело! — воскликнула Тасенда. — Я стану неприкаянным призраком. Несчастной девочкой из леса, чью семью забрал Давриел из Подступов! Я буду петь баллады! Живой или мёртвой, я не дам тебе спокойной жизни! Я отправлю их сюда, и... и я нарисую им карты. И твои портреты. А потом...
— Ну хватит, девочка, — прервал её Давриел. — Сомневаюсь, что у тебя достаточно силы воли, чтобы продолжить столь глупое занятие в виде гейста.
Тасенда закусила губу. Несмотря на его слова, Давриел выглядел всерьёз обеспокоенным. По правде говоря, скорее раздражённым, но с этим человеком на большее рассчитывать не приходилось.
— Ты знаешь, что они всё равно придут, — сказала Тасенда, — даже если ты убьёшь меня. Целая деревня трупов! Поползут слухи. Пройдут десятилетия, а люди всё равно будут пытаться тебя уничтожить. Ты прав, я вряд ли сумею вдохновить их на что-то большее — но мне это и не нужно. Подумай, сколько неудобств это принесёт. Но всего одна ночь несложной работы может избавить тебя от этой участи. Тебе не придётся прилагать много усилий. Просто осмотри тела павших в деревне и попробуй понять, что могло забрать их души.