Больше не дожидаясь вопросов, он двинулся по направлению к дубу.
— Мне нравится, — повторила Дану, с любопытством оглядывая великанов, поставленных около стен, чтобы следить за зажженными под потолком огнями, и карликов, разносивших мёд и вино. — Куда лучше, чем–то, что мог предложить Риган, — Дану повела обнажёнными плечами, будто прогоняя лёгкий холодок, — но не пора ли начать церемонию?
— Как прикажет моя госпожа, — уловив момент, Девон сам поймал её руку и легко коснулся губами, а затем решительно направился в центр зала.
Дану хлопнула в ладоши, приказывая всем разойтись по местам, и слуги тут же внесли стол, на котором, подогнув колени, сидел вылепленный в натуральную величину из масла, орехов и меда конь.
Девон занёс нож и, произнеся несколько ритуальных слов, принялся резать его на множество частей. Затем положил в рот кусочек и, махнув рукой, распорядился разносить угощение по столам.
Сам он обернулся и с поклоном попросил дозволения удалиться — для молитв, на что получил благосклонное разрешение богини, восторженными глазами смотревшей на него — Дану уже успела попробовать торт.
Девон не любил празднеств. Он тщательнейшим образом выполнил приказ богини сделать Самайн таким, какого никто в туатах ещё не видал — но не испытывал ни малейшего желания присутствовать на нём сам.
Возвращаясь в свою келью, он ожидал, что уснёт легко, как бывало всегда, когда он что–то удачно выполнял, но этого не произошло.
Едва Девон сомкнул глаза, как снова перед его мысленным взором возник Риган — в своей зелёной мантии, отделанной золотой, с белыми змеями волос, разметавшихся по плечам.
Девон находился в келье, но в другой. Он лежал на животе, потому что спина, иссеченная прутьями, слишком болела, а Риган стоял у ниши в стене, служившей ему кроватью, и смотрел на него.
— Глупец, — сказал Риган, не отводя от Девона внимательного взгляда бледно–голубых, точно вода подо льдом, глаз. — Ты мог бы стать моим лучшим учеником.
— Ненавижу тебя… — прохрипел Девон, говорить он уже не мог.
— Ты любишь боль? — Риган шагнул к нему.
Девон стиснул зубы и не ответил ничего.
— Ты получишь её.
Глава 12
Серебряный месяц светил над горной долиной, лёгкими прикосновениями своих лучей скользя по верхушкам священных дубов и осколкам камней у самых вершин.
Горстки гостей ещё бродили по долине — кто–то провожал в отдельные кельи жриц, кто–то продолжал искать омелу, заранее срезанную друидами и скрытую среди другой листвы — чтобы, как и было обещано новым жрецом, при помощи неё защитить свой дом.
Сам Девон стоял на скалистом карнизе, придерживаясь рукой за ствол изуродованного грозой дерева, и смотрел вниз, на место, которое стало причудливым смешением замыслов Ригана и его собственных надежд.
Липкие щупальца кошмара ещё не отпустили его до конца, и там, в провалах пещер, ставших павильонами для гостей, Девон почти что видел, как колыхаются его собственные страхи. Каждая пещера здесь казалась ему той, одной, в которой Риган окончательно завладел его волей и душой.
— Вы ещё не спите? — звонкий голос разорвал тишину, рассеивая густое дыхание ужаса, ворвался в его реальность, превращая кошмар в дым.
Девон медленно повернул голову и увидел перед собой девушку с волосами, похожими на солнце. Ту, что придумала новый ритуал. Даже вечером она мало походила на других, пусть и самых благородных из гостей — коса её наливалась светом, и глаза казались неожиданно объёмными, живыми, непохожими на серый камень и туман, ставшие оправой жизни молодого друида.
Теперь незнакомка казалась ещё тоньше, она вся превратилась в лезвие лунного света, коснувшееся земли.
— Я должен следить за гостями, — сказал Девон и отвернулся от неё.
Девушка, безусловно, должна была понять, что ей следует уйти. Этого, однако, не произошло.
Дея шагнула вперёд и остановилась на самом краю карниза так, что её плечо, облачённое сейчас только в тонкую ткань туники из нежного льна, коснулось плеча Девона, и тот вздрогнул, ощутив расползавшийся по руке жар.
— Меня зовут Дея, — произнесла девушка, так же, как Девон глядя на долину далеко внизу.
Девон молчал, делая вид, что не замечает её, и через какое–то время Дея продолжила:
— Я пришла поблагодарить вас за великолепное торжество. Уверена, те, кто провели этот Самайн в Таре, будут кусать локти.
— Те, кто провели этот Самайн в Таре, — оборвал её Девон, — здраво рассудили, что не стоит рисковать собственной жизнью ради неожиданной прихоти богини. Они не верят, что мой храм может защитить их от духов, которые гуляют вокруг.