— Все это слова! Все это старые, ветхие слова!
— Тогда, может, поверим новым словам Айрима? Или словам Талина, что все люди скоты, даже лучшие из них?
— Ты блаженный, Тианальт. Кто угодно лучше Айрима…, — она говорила словно сама с собой. — Он нас вырежет. Вырежет всех. — Подняла голову. — Так ты заявишь свое право, Вирранд Тианальт? Я ведь знаю, что Сатья не просто так уехал с твоей сестрой. Ты имеешь право говорить от лица ее ребенка…
— Ребенка еще нет. И я должен дожить до его рождения.
Госпожа Мирьенде закусила губу. Сейчас, одновременно испуганная насмерть и отчаянная, она была невообразимо хороша
— Госпожа. Я не король. Но Юг — моя земля, которую я держу от имени короля. И пока новый король не придет, я буду блюсти Юг. Своей силой. Я — правитель, и я ни слово, ни обычай, ни закон, преступать не буду.
— Ты либо безнадежный дурак, либо слишком мудр. Я не могу, не могу понять тебя.
— Я просто Вирранд Тианалльт. — Он осторожно снял руки госпожи со своих плеч. — Если тебе нужно будет убежище — я приму тебя на Юге.
Мирьенде отпустила его. В глазах у нее стояли слезы, на губах дрожала кривая улыбка.
— Обрушь мост через Анфьяр, милый мой Тианальт. — Она похлопала его по груди, и у него сладко затрепетало сердце. Она встала на цыпочки и поцеловала его в подбородок — выше не дотянулась. — Прощай, мой простец.
Живой он ее больше не видел.
— По крайней мере, мы-то знаем, кому теперь будем верны, — послышался глуховатый голос. Вирранд резко обернулся. В дверях стоял Онгиральт, глава личной дружины короля. — Ты стоишь доверия и верности. Мы идем с тобой на юг.
Глава 9
ЗЕМЛИ НОЧНЫХ. ХОЛМЫ. МЕДВЕЖИЙ ХОЛМ.
Ринтэ, Злоязычному принцу, вовсе не хотелось покидать Медвежий холм. Никогда он не чувствовал себя таким счастливым, как в начале этого лета. Рождение дочери оказалось для него и Сэйдире тем самым недостающим звеном в узоре их жизни, чтобы он стал законченным и совершенным. Он был по-настоящему счастлив. Они с женой внезапно по-новому увидели друг друга. Они любили друг друга радостно, полно, открыто. Маленькая Майвэ словно стала их волшебным стражем, отогнавшим все страхи. Все было в прошлом. В настоящем были радость, любовь и Майвэ.
Медвежий холм — лучшее место на свете. Здесь он возмужал, здесь с ним были его дед и мать, жена и дочь. Здесь Ринтэ был свободен. Брат-король благ. Жадный заперт в Средоточии и не выйдет оттуда. Стража и охотники начеку — уж своим-то воинам они с дедом распускаться не давали.
Бездна шептала — не громче и не чаще, чем обычно, и Провал извергал тварей не страшнее, чем всегда.
Еще в самом начале весны к Ринтэ прибыл Науринья Прекрасный — маг к магу. Науринья Прекрасный странно изменился с тех пор, как его пытались убить. Он словно выгорал изнутри. В нем не было покоя, в нем не было радости, в нем осталась только мрачная страсть, определения которой Ринтэ не находил. И это его пугало. Но именно эта мрачная страсть заставляла Науринью искать и уничтожать все, что могло грозить Холмам. Однако, на сей раз Науринья говорил не о Холмах.
— Я прошу у тебя помощи, принц Ринтэ. Я хочу покинуть границы Холмов. Король не отпустит меня, но мне все равно. Я уйду.
— Зачем? — удивился Ринтэ.
— Затем, что Холмы — только остров в мире, замкнутом Стеной, за которой спят боги. Если начнется потоп, устоит ли остров? А по тем вестям, что так или иначе доходят до нас, я вижу, что беда близится.
Ринтэ было неприятно это слушать. Он был слишком счастлив, чтобы думать о дурном. Но не признать правоты Науриньи он тоже не мог.
— И чего же ты хочешь от меня?
— Мне нужны люди. Я не дурак, чтобы идти туда один, — рассмеялся он. Зло рассмеялся, и красные искры вспыхнули в его глазах. — Дай мне Арнайю Тэриньяльта.
Ринтэ тоже рассмеялся в ответ.
— Как я могу дать его тебе?
Науринья с улыбкой подался вперед над столиком с чашами.
— Когда-то он принес тебе клятву верности. И если ты прикажешь, он будет иметь оправдание перед королем.
— Но у тебя-то не будет оправдания, Науринья.
— Мне оно не нужно. Я верен королю и Холмам. И этого достаточно.
Так и случилось, что Науринья Прекрасный, Арнайя Тэриньяльт и отряд воинов холма Ущербной луны, выросших в подземельях и видевших в полной темноте, ушли из Холмов. Вместе с ними отправился бард Нельрун. Потому, что был бардом и Дневным.
Они вернулись незадолго до Макушки лета. И узнал об этом Ринтэ только потому, что его срочно вызвал в Королевский холм брат. И, распрощавшись с дедом, матерью, женой и дочкой, принц отправился в путь. Он ехал с севера на юг, навстречу Большому лету. По долинам, где по ночам еще лежал холодный туман, вдоль полноводных студеных рек, мимо лесов, темных хвойных лесов севера, к ярко-зеленым пущам юга. Земля дышала теплом, влагой, тянулись к небесам молодые травы и побеги, чтобы напитаться от солнца цветом и соком. Под луной они пили серебряное колдовство и обретали тайные свойства, и целительные соки пульсировали в их стеблях и листьях.