Колдун устало отмахнулся, и маленький отряд поплелся по мощеной дороге вверх.
Вчера под сапогами и ботинками была никчемная высота — сегодня она увеличивалась, и увеличивалась, и увеличивалась, пока господин Иона не приказал останавливаться на обед. Рыцари с неохотой расположились где-то в середине витка; Лука без аппетита жевал подсоленные сухари, а Говард снова уточнил, не позволит ли уважаемый колдун собрать немного хвороста и пощелкать огнивом. Уважаемый колдун, естественно, не позволил, и рыцари приуныли. Георг с болью предложил Говарду съесть свежую луковицу или морковку, а Говард вытащил из кармана бумажный пакет с ячменной крупой и скорбно уточнил, не составит ли ему кто-нибудь компанию в употреблении этой самой крупы вместо семечек.
Господин Иона не обедал. Господин Иона сел, спиной прижимаясь к ледяному телу горы, и надеялся различить в приглушенном голосе интонации своего учителя.
Maare solen de krii… как это переводится? Krii совершенно точно — двери. Господин Иона кривился и перебирал воспаленными кончиками пальцев амулеты у себя на шее — maare solen de krii… Распахни мне двери? Или наоборот — я должен их запереть?..
Задолго до выхода из города он перелопатил, кажется, все библиотеки, заглянул во все фолианты, проглотил столько пыли, что потом неделю откашливался — но это не помогло. В Этвизе не было книг на необходимом колдуну языке. Было никетское и хальветское наречие, были талайниские руны, была речь Вилейна и неуклюжий сабернийский диалект — господин Иона разбрасывал их по столам и жадно выискивал самые старые летописи, учебники, статьи — что угодно, пока настойчивый голос у него под висками повторял: lesta sha vel elaste…
С этой фразой была та же беда, что и с первой — колдун понимал ровно одно слово. Elaste, упрямо говорил себе он — это тропа.
…обед миновал, рыцари печально поплелись дальше. Спустя полтора часа витки закончились, и Тропа Великанов ушла на запад — ненадежные мосты, веревки и доски, болтались над ущельями, ненадежные поручни были вбиты в обомшелые склоны, уцелевшие фонари покачивались над бездной — и маленькому отряду наконец-то выпал шанс оценить пройденное расстояние.
Земля раскинулась внизу, как полотно художника, сорванное с мольберта и опрокинутое на пол — голубые и серые кляксы полей, черные точки — сторожевые рыцарские крепости.
— Буквально через минуту, — тихо произнес Георг, — мы повернем на запад, верно? И все это пропадет. Наша родина останется позади… она ведь не может постоянно ходить за нами.
— Точно, — согласился Говард. — И ты об этом жалеешь?
Георг задумался.
— Не то чтобы. Но я буду по ней скучать.
Лука хлопнул его по округлому плечу, криво усмехнулся — не переживай, мол, на замену Этвизе вокруг будет столько неизведанного и любопытного, что мы разорвемся, пока все это исследуем. Если не ошибаюсь, именно таким было задание господина Ионы — подняться по Тропе Великанов и порыться в руинах дозорных башен, в не особенно пострадавших руинах. Представляешь, какие находки нас ожидают? Представляешь, какие тайны?!
По Тропе Великанов никто не поднимался давным-давно — с тех пор как сабернийские гномы не обустроились на землях собственно Саберны и не сообщили, что горы стали опасными. Почему опасными — они объяснить не удосужились, но поскольку гнома трудно чем-либо напугать, и рыцари Этвизы, и храмовники Вилейна, и эльфийские послы предпочитали не соваться на рога к Дьяволу и пересекать Альдамас по северному или южному талайнийскому перевалу.
Обольщаться не стоит, говорил себе господин Иона. Да, мы на Тропе, но мы все еще находимся у начала — и понятия не имеем, доберемся ли до конца. Что, если нам придется на нее плюнуть и бежать, что, если мы вернемся домой с пустыми руками, что, если я ошибся, и поблизости нет никаких дозорных башен?
…и еще этот голос… этот проклятый голос…
Древние подвесные мосты уводили маленький отряд все дальше и дальше от родного дома. Георг то и дело оборачивался, а вот Лука насвистывал и беззаботно срезал с обомшелого склона невесть каким чудом выросшие грибы.
Дорога продолжала постепенный подъем, и к маленькому отряду постепенно приближалась рассеянная облачная полоса. Белесое неубедительное солнце плыло по выцветшему голубому небу, холодный ветер скитался по ущельям и по долинам — а долины расползались пышной зеленью внизу, и было жутко, было невыносимо жутко идти по очередному набору досок — господин Иона сжимал веревки с такой силой, что потом его ладони багровели широкими линиями стесанной кожи.
На плато они вышли перед закатом — и на плато решили заночевать. Лука вытащил из неизменной походной сумки все те же подсоленные сухари, и голодные рыцари окружили его, как стервятники — поле боя.
А потом солнце нырнуло в Искристое Море, и четыре связанных клятвой человека уставились в небесную синеву, где пламенели, вкрадчиво мерцая, огромные розовые звезды.
Значит, Говард все-таки не пошутил, с оторопью подумал господин Иона. И, черт возьми, до чего же это великолепно…
…утром за пределами стоянки обнаружился худой безучастный волкодлак. Он лежал, стараясь не упускать людей из виду, и приветливо махнул Говарду облезлым хвостом — ну посмотри, я ведь ужасно милый, и я вовсе не собирался вами ужинать! Говард неуверенно опустил меч, а волкодлак с горем пополам воздвигся на тощие лапы и двинулся на восток, умоляя небо о встрече с менее агрессивными странниками.
— Почему ты его не убил? — негромко осведомился Георг, затягивая шнуровку на левом сапоге. — Он же враг.
Говард не обиделся и не посоветовал ему исправить эту оплошность.
— Он старик. А я не убиваю стариков.
========== 3 ==========
На третий день пути по ненадежным подвесным мостам и осколкам привычной дороги маленький отряд вышел к замку. К абсолютно целому замку, возведенному на очередном плато — шпили башен царапают животы облаков, слюда отражает блеклые лучи полуденного солнца.
— Ого-о, — протянул Георг, не спеша подходить к вымытым осенними ливнями ступеням высокого крыльца и любуясь обрывками светло-зеленых знамен. — Ничего себе. Господин Иона, что мы должны искать?
— Сначала вы должны разведать обстановку, — уклончиво ответил колдун. — Потому что замок выглядит слишком славно для заброшенного.
— А если мы споткнемся о чей-нибудь скелет, — с энтузиазмом сказал Лука, — мне можно будет взять его черепушку?
Господин Иона коротко пожал плечами:
— Бери.
…в просторном холле, украшенном гобеленами, не было и намека на скелеты. В просторном холле не было намека даже на пыль, как если бы недавно здесь поработали слуги — вымыли облицованный мраморными плитами пол, поправили тяжелые бархатные шторы… зажгли факелы, и теперь безмятежное рыжее пламя весело колебалось над промасленной ветошью.
— Ой, — глубокомысленно изрек Лука.
— Ой, — кивнул господин Иона — и притих, потому что у перил роскошной лестницы возникла стройная женская фигура.
…у нее была забавная стрижка — такая больше подошла бы воину, а не молодой девушке в аккуратно подпоясанном парчовом платье. Растрепанные золотистые волосы падали на глубокие синие глаза, на нежно-розовых, как сияние звезд у заснеженных пиков, губах расцвела радостная улыбка. Девушка ловко сбежала по ступеням, остановилась в шаге от незваных гостей и воскликнула:
— Добрый день! Воистину добрый, ведь мы не принимали храбрых воинов Этвизы в этом замке вот уже… — она запнулась, оборачиваясь к немолодому слуге в идеально выглаженном костюме, — четыре года! Проходите скорее, уважаемые господа, расскажите мне, какого черта вы разгуливаете по гномьему тракту и какого черта у вас так много амулетов? Да нет, — она рассмеялась, обнаружив, как настороженно уставился на нее колдун, — все нормально, просто я тоже владею некоторой долей магии, вот и ощутила ваши замечательные подвески.