– Может мы перенесём этот самый бал на какой-нибудь другой день? Скажем, эдак через годик? – Анжелика с надеждой взглянула в глаза жрице.
– Ни в коем случае. Наш народ отчаянно нуждается в новой надежде. Если мы сейчас отменим церемонию, то просто вызовем большую панику. Так что давай, соберись и сходи на тренировку, это поможет тебе взбодриться. Чуть попозже тебе принесут платье. Постарайся выкинуть из головы все дурные мысли и всё обязательно будет хорошо. И ещё, у меня для тебя подарок.
Милена достала из своей поясной сумки небольшую плоскую коробочку и аккуратно её открыла. В ней оказались золотые серьги и колье тонкой работы, удивительно точно передающие форму аникантов, вот только цветки получились в нём не белыми, а зелёными, так как их лепестки были сделаны из изумрудов. Анжелика только ахнула от изумления.
– Примерь, – предложила Милена. – Эти украшения из нашей сокровищницы и им не одна сотня лет. Я решила, что они как раз придутся тебе по вкусу.
Анжелика смущённо подняла с шеи волосы, позволяя жрице надеть на шею колье. Вокруг её шеи словно оплелась ветвь с цветами, переливающимися на солнце зелёными бликами.
– Вот видишь, – сказала Милена, – ты просто красавица. Держись уверенней, и всё обязательно образуется.
– Боюсь, что одной красоты мне сегодня не хватит… – задумчиво ответила девушка, глядя на себя в зеркало.
Глава 12. Ростки и танцы.
После обеда Анжелике принесли ярко-зелёное платье с золотой вышивкой и новые босоножки с переплетающими ногу ремешками на невысокой платформе. Платье держалось на корсете и плечи были совершенно открытыми, и девушка запоздало подумала, что нужно было договориться ещё и о воздушном шарфике. Элиза вместе с ещё одной незнакомой Анжелике женщиной больше двух часов наводили девушке причёску и макияж, а затем помогли ей облачиться в новый наряд.
– Просто великолепно! – радостно бегала вокруг Анжелики Элиза. – Да там все мужчины просто в обморок попадают!
– Как бы они меня тухлыми яйцами не закидали, когда я опозорюсь.
Когда все посчитали, что Анжелика полностью готова к выходу, Элиза убежала вниз прихорашиваться и наряжаться, ведь на праздник были приглашены абсолютно все желающие присутствовать горожане, независимо от статуса. Спустя некоторое время за ними пришел посыльный и сказал, что нужно идти.
Чем ближе они подходили к площади, тем яростнее у Анжелики колотилось сердце. В голове всплывали всевозможные ужасные перспективы, от изгнания со стиранием памяти до казни с целью извлечь Марайю в новое дерево.
На огромной площади Дракона собрался, казалось, весь город. Друг на против друга располагались два сколоченных помоста, один для совета и проведения церемонии, а второй поменьше – для музыкантов, которые сейчас играли тихую и спокойную мелодию. Посыльный оставил девушек у края площади, а сам пошел докладывать о их приходе.
– Может мне убежать и спрятаться? Или притвориться, что я смертельно больна и не могу ходить? – явно нервничая спросила Анжелика у Элизы.
– Нужно было дать Вам ещё чая.
– Чай тут не поможет. Кажется, я сейчас в обморок упаду.
– Поздно. Они начинают церемонию.
Совет вошел на помост, и Милена позвонила в звонкий предмет, напоминающий камертон, чтобы привлечь всеобщее внимание. Площадь резко затихла, и король начал свою речь:
– Народ Элифиса! Все вы уже знаете причину сегодняшнего мероприятия. К нам вновь вернулась великая Марайя, покинувшая нас более, чем полторы сотни лет назад по трагическим обстоятельствам. Весь наш народ ждал этого момента с великой надеждой…
– Вот бы ещё понять, о чём он там толкует, – тихо бурчала Анжелика.
– Анжелика, пожалуйста, поднимись к нам, – продолжал говорить король Натмар.
– Это он Вам, – сказала Элиза и толкнула Анжелику локтем в бок, выводя её из ступора, – нужно идти.
Анжелика нетвердой походкой направилась к помосту. Горожане расступались, давая ей дорогу, и девушке казалось, что она идет по коридору, где стенами служат люди. Все взгляды были устремлены на неё, толпа перешептывалась. Девушка поднялась по ступеням и сделала поклон королю с королевой, как её научила Милена.
– Так сложилось, что лиана пока не знакома с нашим языком, – продолжил речь король, обращаясь к народу, – поэтому мы продолжим церемонию на её родном языке.
Милена аккуратно взяла двумя руками с небольшого столика, стоящего позади, бархатную зелёную подушечку, и протянула её Анжелике. В центре подушечки в небольшом углублении лежал круглый орех, напоминающий фундук, только раза в три больше.
– Жители Элифиса смиренно просят Лиану Марайя, – произносила жрица, – даровать жизнь дереву сангар, заботящемуся о нашем народе многие поколения. Даруй же ему жизнь, как оно дарит свою жизнь нам, позаботься о нём, как оно заботится о нас.
У Анжелики резко пересохло в горле. Она протянула дрожащую руку к ореху, прокручивая в голове одну-единственную мысль: «Успокоиться. Забыть обо всех вокруг и успокоиться». Анжелика накрыла рукой семя сангара, закрыла глаза и сделала глубокий вдох. «Почувствовать внутри зародыш жизни», – думала она.
– Не волнуйся не о чём, – успокаивала её Милена тихим голосом, – думай только о семени. У тебя обязательно получится, милая.
Но у неё не получалось… Анжелика отчаянно пыталась сосредоточить свои мысли, но её слишком беспокоили сотни оценивающих глаз вокруг. Она знала, что все вокруг считают её недостойной быть лианой и лишней в этом городе. Паника внутри неё разрасталась всё сильнее, пока не победила окончательно. Девушка отдернула руку и с наворачивающимися на глаза слезами побежала прочь вниз по лестнице…
В самом низу, когда в толпе перешептывания уже сменились на гул разговоров, её за локоть поймала чья-то сильная рука.
– Ты куда?
Анжелика подняла взгляд и наткнулась на невозмутимые кошачьи глаза Нариса, потом еле слышно проговорила:
– Ухожу.
– Куда?
– Куда-нибудь! Всё одно с меня никакого толка, пускай потом решают, что со мной делать.
– Толк есть, я видел. Вспомни, кто ты и как сюда попала. Зачем паниковать? Пантеры ты не испугалась.
– Пантера не ждала от меня великих чудес.
Нарис задумчиво посмотрел на Анжелику, отпустил её локоть и протянул руку со словами:
– Пойдем. Сделай то, что делала тогда вечером.
Анжелика неуверенно подняла дрожащую руку и взошла назад на помост следом за Нарисом, и спросила, остановившись:
– Ты всегда такой спокойный и пуленепробиваемый?
– Нет. Пробуй, – Нарис кивнул головой указывая девушке на подушку с орехом.
– Хорошо, – сказала Анжелика уже куда более спокойным голосом. Она даже сама не поняла почему, но ей передалась эта уверенность и невозмутимость, которую она прочитала в глазах Нариса. «И почему только мама никогда не умела меня так успокаивать?» – промелькнуло у неё в голове.
Анжелика снова положила руку на орех, снова взглянула в спокойные зелёные глаза Нариса и закрыла веки. Она оставила в своих мыслях только этот взгляд, потом вспомнила державшую её крепкую руку. И тут до неё дошло, чего ей не хватало. Не достаточно дать зародышу дерева энергии, нужно, чтобы он захотел проснуться, нужно дать ему ощущение тепла, уюта и надежности, чтобы он понял, что о нём действительно хотят позаботиться.
Девушка открыла глаза, сжала пальцы в кулак, оставляя орех внутри и пошла в сторону стоявшего рядом вазона с землей. Она свободной рукой разгребла землю, напрочь забыв про свой маникюр, положила туда орех и аккуратно засыпала сверху, словно укрывая одеялом.
– Ну же, малыш, просыпайся, – сказала она ему ласково, – тебя уже все заждались.
Земля в центре горшка вспучилась, из неё показался сперва загнутый стебелёк, затем он поднялся, расправился и протянул к солнцу два крепких толстых листочка.
Хранившая гробовое молчание толпа вокруг помоста взорвалась радостными возгласами. Анжелика обернулась на Нариса и одними губами прошептала ему: «Спасибо», на что принц, улыбнувшись, легонько кивнул ей в ответ.