— Фу-ты, ну-ты! — сказал он, глядя то на Психа, то на Покатилова. — Вот и комитет по встрече! Как там дела в прокуратуре, Виктор Палыч?
— Всё пучком, Максим Николаич, — холодно ответил Покатилов.
— Чудесно, чудесно! А тут какими судьбами?
— А то ты не догадываешься! — хмыкнул Покатилов. — Пришёл рассказать тебе, что с хорошими людьми надо делиться.
Тараненко демонстративно поглядел на покатиловскую охрану.
— Что-то аргументов у тебя, Виктор Палыч, немного. И какие-то они… не веские.
— Во-первых, не у меня, а у нас, только не у нас с тобой, а просто — у нас. А во-вторых, слышишь, в небе тарахтит?
Действительно, сквозь негромкое урчание двигателей вездехода пробивался ещё один характерный звук.
— Знаешь, что это? — спросил Покатилов.
— Полагаю, вертолёты, — осторожно сказал Тараненко. — Ты с генералом, что ли, снюхался?
— Снюхивается шваль всякая подзаборная. А мы договорились. И с генералом, и с севером. Так что ты своими натовцами не больно-то козыряй, тут тебе не Европа сраная. Пару залпов и до свидания.
На лице Тараненко отразилась целая гамма эмоций, и скрывать их он не счёл нужным. Следовало быстро принимать решение.
Из-за леса как раз показалось, звено «Чёрных акул». Даже снизу было видно, что всякого ракетно-бронебойного добра на них было понавешено по полной программе! Покатилов вообще-то просил генерала только об одном вертолёте, но тот фыркнул и заявил, что когда надо бряцнуть оружием скупиться нельзя.
— Н-да, — протянул Тараненко. — Не ожидал я. Ладно, ваши предложения?
— Совместный доступ к объекту. Суточный, в порядке круговой очередности. И, разумеется, установлен он будет не в институте.
— А где?
— Пока не знаю, решим, чтобы всех устраивало.
— Кто ещё в деле?
— Я уже сказал, север, юг, восток, ну и ты, выходит, вроде как запад. Хотя нам всё равно будешь ли ты представлять институт, западный сектор, свою европейскую крышу или же себя лично.
Тараненко повернулся к офицеру, взглянул на него вопросительно. Тот всё понял правильно и тихо ответил:
— Генералу я обязан подчиняться. Извини, Макс, но тут трибунал и срок светят.
Тараненко глубоко вздохнул:
— Эх, Петро, Петро…
Один из вертолётов завис над дорогой метрах в ста от вездехода. Оттуда потянуло упругой воздушной волной. Рокот двигателя и свист винтов звучали не особенно и громко, во всяком случае Сиверцев ожидал больших децибел.
— Что ж… — ещё раз вздохнул Тараненко. — Дополнительные аргументы показались мне убедительными. Я согласен.
Они с Покатиловым пожали руки; Покатилов казался невозмутимым, но те, кто хорошо его знал, без труда заметили: он доволен.
— Прекрасно, — сказал Покатилов и вынул из внутреннего кармана ракетницу. Из бокового несколько ракет. Выбрал одну, навинтил, прицелился в небо и выпустил. Ракета была зелёная. Вертолёт тотчас качнулся и принялся набирать высоту.
— Генерал дождётся нас у лагеря Синоптиков. Надеюсь, подвезёшь?
— Какой разговор, коллега! — Тараненко был сама вежливость. — Кто поедет? Понятно, Псих, мой сотрудник… привет, кстати, Ваня!
Сиверцев торопливо кивнул из второго ряда.
— Ты, — продолжал Тараненко. — А вот ребята твои всё не влезут. Предлагаю, по двое твоих и моих бойцов в салоне, а остальные пусть на броне едут. Как?
— Нормально, — не стал возражать Покатилов. — Храп, Тучкин! Со мной. Остальные сверху.
Тараненко повернулся к своим:
— Забиран, Кутний! В салон. Остальные — ну, вы слышали.
Четвёрка гвардейцев Тараненко, а также Налим и Оцеола полезли на вездеход. От здания кордона трусил Киргиз с винтовкой наперевес — видимо, Покатилов некоторое время назад незаметно подал ему соответствующий знак.
Тут наконец-то решился напомнить о себе Грек. Вышел из-за спин охраны и спросил:
— А мне чего, Виктор Павлович?
Покатилов поглядел на Грека, словно видел его впервые в жизни.
— Максим! — обратился он к Тараненко.
— Да? — задержался тот в дверях.
— Нам сталкер лишний не помешает?
— Когда ж в Зоне сталкеры мешали? Давай, Грек, залазь вместе со всеми.
— Спасибо, — с серьёзным видом поблагодарил Покатилов.
Сиверцев, ощущая в душе невероятный подъём, шагнул на ступеньку следом за Психом, прошёл к любимому заднему ряду лавочек и застыл. На полу стояла сумка с его вещами. Стояла. Ждала.