– Добро пожаловать, – широким жестом руки маг пригласил своих гостей пройти к столу.
– Как чудесно, мастер Агвальт! – воскликнула Ева. – Как вы все замечательно придумали.
Фантастический свет трех полных лун создавал романтическое настроение. Усыпанное звездами небо поражало своей красотой. Эмоции переполняли сердце девушки, на ее глаза навернулись слезы.
– Спасибо вам, мастер Агвальт, спасибо за эту красоту…
Не торопясь, рассматривая все вокруг себя, они подошли к столу. Эльф галантно помог Еве присесть за стол. Маг поднял хрустальный бокал с красным вином. Огоньки свечей тут же заиграли по всем его граням. Вино заискрилось, словно ожив.
– Друзья мои, – взял слово маг. – Я благодарю вас за то, что вы посетили мой дом, за ваши улыбки, за смех. Поверьте, вы оказали мне неоценимую услугу, нарушив уединение старого затворника. У нас с вами впереди еще один день. Это будет чудесный, радостный день. Спасибо тебе Ева. Спасибо тебе, Конэ-Эль, – маг поднял бокал, приветствуя своих гостей.
Ева и эльф последовали его примеру, в свою очередь приветствуя и благодаря гостеприимного хозяина. За непринужденной беседой, в приятной обстановке потек праздничный ужин. Одна тема разговора сменялась другой. Они смеялись, шутили, рассказывая друг другу веселые истории из своей жизни.
Ева украдкой поглядывала на эльфа. А еще она смотрела на небо. Огромные звезды подмигивали ей. Иногда какая-нибудь из них срывалась с места и, чиркая по черному небу, уносилась за его горизонт.
– Глядите, звезда упала! – восторженно воскликнула Ева, указывая рукой на небосвод.
– Ты успела загадать желание? – поинтересовался мастер Агвальт.
– Успела, – улыбаясь, ответила девушка.
– Тогда оно точно сбудется, – пообещал маг.
Спустя некоторое время заиграла музыка. Маг лукаво поглядывал на своих гостей. Невидимые музыканты затрагивали не только струны своих инструментов, но и души их слушателей. Мелодия, кружась, уносилась к звездам. Еве очень-очень захотелось потанцевать, и, словно уловив ее желание, эльф подошел к ней и робко протянул руку:
– Ты согласишься подарить мне танец?
Ева почувствовала, как ее щеки обдала горячая волна:
– Да.
Маг смотрел, как обворожительная пара изящно закружилась в танце среди красот ночи. Эльф вел Еву по волнам чарующей музыки, держа ее нежно и бережно, словно она была создана из тончайшего хрусталя. Они смотрели друг другу в глаза, и потеряли счет времени. Конэ-Эль желал только одного, чтоб музыка не заканчивалась, чтоб он мог прикасаться к Еве, чувствовать биение ее сердца. Ева не сводила с Конэ-Эля взгляд, чувствуя, что утопает в его зеленых глазах. Эльф и девушка разговаривали друг с другом, хотя губы их не шевелились. Но только вот услышать, о чем мечтают их сердца, ни Ева, ни Конэ-Эль не могли.
А музыка все продолжала играть, нашептывая мелодию любви. Маг глядел на вальсирующую пару и не решался их окликнуть. Только лишь когда небо стало светлеть, невидимые музыканты опустили свои инструменты.
– Уже рассвет, – как бы извиняясь, сказал мастер Агвальт.
Ева и Конэ-Эль оглянулись. Только теперь они заметили, как долго продолжался их танец.
– Ой, как неудобно вышло, – обхватила ладонями обе щеки девушка.
– Все хорошо, не переживай, – успокоил ее маг.
– Мы так увлеклись, что совсем позабыли о вас, – не успокаивалась Ева.
Эльф покряхтывая, переминался с ноги на ногу.
– Да, мастер Агвальт, вы уж не ругайте нас, – Конэ-Эль тоже чувствовал себя неловко.
– Перестаньте, ребятки, перестаньте. Это была ваша ночь.
– Была… – еле слышно вздохнула Ева.
– Спасибо вам за нее, мастер Агвальт, – глаза эльфа переполнились благодарностью.
– Спасибо! – в свою очередь поблагодарила девушка, приседая в глубокий книксен.
Маг приложил руку к сердцу и склонил голову.
– А теперь пора спать. Скоро рассвет, впереди новый день, новые занятия. Ступайте. Рано будить не стану, отсыпайтесь, – великодушно разрешил мастер Агвальт.
Кровать радушно приняла Еву в свои объятья. Взбив подушку поудобней и обняв двумя руками, она прижалась к ней щекой. Глаза тут же закрылись, и Ева погрузилась в сон. Спящая девушка улыбалась. Во сне для нее продолжала играть музыка, и танец с эльфом не прекращался.
Конэ-Эль никак не мог уснуть. Он стоял у открытого окна, ветер перебирал его волосы. Эльф смотрел, как разгорается восход, и думал о самой прекрасной девушке на всем белом свете.
Глава 24
ЧТО ЛУЧШЕ: СЛАДКАЯ ЛОЖЬ
ИЛИ ГОРЬКАЯ ПРАВДА?
Утро началось после полудня…
Дав возможность Еве и эльфу выспаться, маг сидел в комнате сына. Смотря на портрет юного Кристиана, он неторопливо рассказывал сыну о своих гостях.
– Эльфа ты не знаешь, сынок, вы с ним никогда не встречались. Может, только его отца… Хотя столько веков прошло, я уже и сам запутался. А вот ее ты должен помнить. Впервые она переступила порог нашего дома еще до разделения Мира. Тебе тогда лет пять было…
Ты так любил забираться к ней на колени и, играя с ее косой, слушать сказки, которые она рассказывала тебе каждый вечер. Знаешь, Ева ничуть не изменилась. В каждом новом воплощении она остается сама собой. И что самое любопытное, Ева никогда не отстригает свои косы, словно память о прошлых жизнях не позволяет ей этого сделать. А еще ее аура… Представляешь, золотой цвет никуда не уходит! Наоборот, набирает силу все больше и больше! Хотя в этом нет ничего удивительного. Дочь мага и прекрасной эльфийки – такой родилась ее самая первая сущность. Только вот Ева об этом никогда не вспомнит, да и не стоит. Зачем смущать ее разум? Как давно это было… Тогда, тысячи веков назад она сделала свой выбор, уйдя вместе с отцом в Мир людей, чтоб встать на его защиту. Останься Ева тут с матерью, она стала бы бессмертной, но выбор сделан.
Наполовину человек, Ева обречена на жизнь и смерть, на то, чтоб умирать и рождаться вновь, не помня прошлого. А ее отец, маг Высшей Ступени, уж он-то должен был помнить свое происхождение, откуда он родом. По крайней мере, я на это надеялся, а вышло, что ошибся. Законы другого мира блокировали воспоминания о доме, о любимой жене Энель, о дочери, в конце концов. Как жаль…
Я надеялся, что если подарю Еве Волчицу, память ее не утратится совсем. Но, по всей видимости, в Мире людей срабатывают иные законы. Только тут, в нашем замке, крохотные воспоминания проснулись от глубокого сна. Волчица – это был мой подарок ей перед уходом за Барьер, который мы сотворили. Зря я не сказал Корсиану о второй сущности его дочери, ой зря. Может, этот факт и стал бы для его памяти зацепкой, тем звоночком, который напоминал о прошлой жизни, и он не забыл бы дочь.
Поставив портрет сына на старый комод, мастер Агвальт достал часы. Стрелки показывали двенадцать.
– Почему не выходишь? Обиделась? – постучал пальцем по дверке домика маг.
– А ты как думаешь? – донесся из-за них ворчливый голос кукушки.
– Хватит дуться, выходи, – попросил маг.
– Извинись сперва, а я подумаю еще, прощать или нет, – буркнула птица.
– Ну, прости, а? Я тебе леденец дам. Хочешь?
Кукушка высунула свою голову:
– Не обманываешь?
– Я хоть раз обманул тебя?
– Не помню, старая я… – напросилась на комплимент кукушка.
Маг это понял:
– Какая же ты старая? Я вот да, а ты такая красавица, молоденькая, умненькая.
Птичка высунулась из домика: