– Давай леденец.
Спрятав под крыло гостинец, сладкоежка прочистила горло:
– Куковать?
– Пожалуйста, – попросил маг.
– Долго буду.
– Сколько положено, – согласился мастер Агвальт.
– Ну, смотри. Ку-ку, ку-ку, ку-ку…
Почувствовав, что ей пора вставать, Ева открыла глаза. Солнечные лучики вовсю играли в догонялки на стенах комнаты. За окном насвистывали птицы.
– Ку-ку, ку-ку, ку-ку, – разносилось окрест.
– Уф, соня я, однако, – сладко потягиваясь, зевнула Ева.
На кресле, где она оставила бальное платье, лежали джинсы и футболка.
– С боем часов карета снова стала тыквой, кони – мышами, а платье Золушки джинсами «Levi's», – с грустью в голосе пошутила Ева.
Сотворив себе новую футболку бледно-синего цвета, она оделась и занялась своими косами.
Звонкий голос кукушки разбудил эльфа, уснувшего только под самое утро. Прошедший вечер не выходил у него из головы. Эльфу так захотелось вновь увидеть Еву, что, быстро одевшись и приведя себя в порядок, он направился в столовую, надеясь, что девушка уже там.
– Завтракать будем или обедать? – полюбопытствовал маг, когда Ева и Конэ-Эль появились одновременно.
– С добрым утром, – улыбнулась Ева.
– Доброго дня, – поправил ее мастер Агвальт.
– Да уж, – согласился эльф.
– Мастер Агвальт, мы хотим еще раз поблагодарить вас за то чудо, которое вы подарили нам вчера, – сказала Ева, садясь за стол.
– Верно, – согласился эльф. – Я буду помнить его всю жизнь.
– Я рад, что вам понравилось, – принял благодарность маг.
– Чем мы сегодня займемся? – поинтересовалась Ева, намазывая клубничный джем на тост.
– Дел у вас будет предостаточно. Конэ-Элю необходимо сегодня еще раз встретиться с моим двойником и проработать все те недочеты, которые были допущены вчера. Ты же, Ева, попрактикуешься в магии. Ну, а ближе к вечеру мы поговорим о Конхене.
– О мече? – удивилась девушка.
– Да, о нем самом. Имея при себе такой артефакт, вы просто обязаны знать историю его рождения. Тем более у тебя, Ева, как у историка, это должно вызывать интерес.
– Согласна, – кивнула головой девушка.
Конэ-Эль смотрел на Еву, но уже совсем другими глазами, вчерашний вечер многое изменил в его сердце. Он окончательно понял, что влюблен в нее по самые свои эльфийские уши. То чувство, которое, как ему казалось, он никогда не сможет испытать, охватило полностью сердце и душу. Наконец-то свершилось то, чего он уже и не ждал.
Эльф машинально жевал хлеб, думая о своем, когда вдруг услышал голос мага:
– Конэ-Эль, эй, Конэ-Эль!
– А? – эльф поднял на него глаза.
– Я говорю, что не стоит так много поглощать хлеба да еще всухомятку. Тем более что тебе предстоит фехтование и наедаться не следует.
– Да, да, вы правы… – рассеянно ответил эльф.
Ева хихикнула. Конэ-Эль искоса посмотрел на нее и вздохнул.
– Все, пора по местам, – отдал команду мастер Агвальт.
Эльф встал, но, зацепившись за ножку стула, чуть было не упал.
– Мальчик мой, – покачал головой маг, – соберись. Что с тобой? Не выспался?
– Нет, все в порядке, мастер Агвальт, все в порядке.
– Уверен? Смотри, будешь витать в облаках, мой двойник быстро приведет тебя в чувство.
Кинув взгляд на Еву, Конэ-Эль отправился на тренировку.
– С мальчиком явно что-то происходит, – как бы размышляя вслух, пробормотал маг.
– Мне кажется, я знаю причину, – вздохнула Ева.
– Неужели? – маг хитро прищурился.
– Угу.
– И в чем же она заключается?
– Он скучает…
– По дому, что ли? – удивился неожиданному ответу мастер Агвальт.
– Нет, что вы… Хотя и это тоже имеет место. Он по ней скучает… – Ева смотрела куда-то вглубь себя.
– У Конэ-Эля дома невеста осталась? – продолжал удивляться маг.
– Ах, нет, не невеста, – поспешила разъяснить Ева. – Конэ-Эль по Волчице скучает.
– Вот как. Интересно. Может, поделишься со мной этой историей? – попросил мастер Агвальт.
– Особенно и рассказывать нечего, – ответила девушка, убирая со стола посуду.
– И все же мне любопытно узнать, – настаивал маг. – Пойдем в учебную комнату, а по дороге расскажешь.
– Мы не станем перемещаться? – искренне удивилась Ева, привыкшая за последние сутки именно к такому виду передвижения.
– Нет, не станем, просто пройдемся. Во всем нужна мера, не стоит постоянно пользоваться магией там, где можно спокойно без нее обойтись. Ты не возражаешь? – И маг вышел из столовой.
– Не возражаю. – Ева пошла следом за мастером Агвальтом.
Портреты со стен смотрели на идущих рядом магов безучастными взглядами. Где-то глубоко в подсознании девушки потихонечку шевелясь, просыпалась память. Ее слабые импульсы заставляли Еву немного нервничать, она никак не могла понять, что происходит с ней, откуда это беспокоящее чувство. У нее и раньше такое возникало, но очень-очень редко, словно должна что-то вспомнить, но что конкретно, она не могла понять.
В одной из комнат висел огромный портрет в золотой раме, занимавший добрую половину стены.
– Впечатляет, – Ева с уважением смотрела на величественную и массивную фигуру лилового дракона.
Маг остановился рядом.
– Да, основатель рода Акх'Они, один из Первых Отцов, верный друг велианского народа дракон Ке'Ар.
Ева потерла виски:
– Странно, такое впечатление, что я уже слышала это имя.
– Возможно, я его уже упоминал, – как бы предположил мастер Агвальт.
Пожав плечами, Ева отошла от портрета.
– Так ты расскажешь мне историю про Волчицу и Конэ-Эля? – Маг неторопливо пошел дальше.
– Угу. Конэ-Эль нашел меня в лесу без сознания в обличье Волчицы. Вампиры устроили облаву, схватили Инну и Олега, а мне удалось бежать, – пояснила Ева удивленно смотрящему на нее магу. – Потом мне пришлось еще какое-то время оставаться зверем. Конэ-Эль привык к моему второму «я».
Вздохнув, Ева поделилась с мастером Агвальтом своими невеселыми думами. Маг внимательно слушал ее, стараясь понять, насколько основательны ее доводы. За этим разговором они медленно переходили из одного зала в другой.
– Он так раскованно ведет себя с Волчицей, а со мной все вре…
Ева запнулась, не договорив фразу. С очередного портрета на нее глядели двое. Замерев, не мигая, девушка рассматривала полотно, возраст которого измерялся явно не одной сотней веков. Маг не торопил ее, давая возможность все как следует разглядеть, и лелеял в душе надежду, что какая-то часть памяти девушки проснется.
– Красивое платье, – наконец произнесла Ева. – Очень похоже на то, в котором я танцевала. Точно, очень-очень похоже.
– Ты потому и остановилась возле этого портрета? – маг почувствовал легкое разочарование.
– Ага, смотрю и ощущаю что-то до боли знакомое, даже в душе защипало. Потом присмотрелась и поняла причину – платье, как у меня.
– Понятно, – надежда у мастера Агвальта на то, что Ева вспомнит, кто изображен на двойном портрете, улетучилась с ее последней фразой.
– Пойдемте, мастер Агвальт, – предложила девушка.
В опустевшей зале, держась за руки, с портрета продолжали улыбаться миру двое юных, красивых, полных надежд и веры в счастье, влюбленных – гордая эльфийка и черноволосый маг.
«Все-таки грустно, что она так и не вспомнила, – размышлял маг, поглядывая на Еву. – Дракон-то затронул воспоминания, а они – нет…»
Молчаливо идущая девушка о чем-то думала, полностью уйдя в себя. Маг видел ее сосредоточенный взгляд, и не дергал, давая возможность разобраться в нахлынувших чувствах. Около дверей учебной комнаты Ева резко остановилась, посмотрела на мастера Агвальта, и, не говоря ни слова, резко развернувшись, побежала обратно.
«Великий Творец, неужели вспомнила?» – разволновался маг и поспешил следом за ней.
Он нашел ее там, где и ожидал увидеть. Девушка стояла напротив картины и, закусив губу, вдумчиво разглядывала лица.
– Что, Ева? – нарушил тишину мастер Агвальт.
– Только не смейтесь, ладно? – попросила девушка.