Ресторан был в конце Хай-стрит: маленькое, жизнерадостно-пафосное заведение, сумеречное в серый полдень, с крошечными деревянными столиками, на которых лежали брошенные посетителями газеты и стояли переполненные пепельницы. Дэвид Бирс заказал стейк и пинту пива. Джейн выбрала лёгкий салат — цветы настурции на бледно-зелёном латуке — и бокал красного вина. В последнее время у неё совсем не было аппетита, она жила на одних витаминизированных фруктовых напитках из магазина здорового питания да пахлаве из греческой пекарни у станции метро.
— Так. — Дэвид Бирс воткнул вилку в кусок стейка, искоса глядя на неё. — Только не говорите мне, что не были здесь раньше.
— Не была! — Несмотря на неловкость, которую она испытывала в его присутствии, она рассмеялась и поймала своё отражение в зеркале во всю стену. Худенькая, гибкая молодая женщина в бесформенном перуанском свитере, с плохой стрижкой, в уродливых очках. Глядя на своё отражение, она вдруг почувствовала себя невидимой и сильной. Вскинув голову, она улыбнулась Бирсу. — Еда тут хорошая.
— Значит, никто не водит вас вечерами в ресторан? Никто не готовит? Я думал, у вас, американских девушек, обожатели в ногах валяются. Рабы-обожатели, — сухо добавил он. — Или, может, рабыни. Если это по вашей части.
— Нет. — Она уставилась в салат, скромно покачала головой и отпила вина. Вино только усилило чувство неуязвимости. — Нет, я…
— Значит, бойфренд остался дома, так? — Он допил своё пиво, заказал официанту ещё и повернулся к Джейн. — Что ж, это хорошо. Это очень хорошо — для него, — добавил он и коротко хрипло хохотнул.
Официант принёс вторую пинту пива и ещё вина для Джейн.
— Ой, мне в самом деле лучше не…
— Пейте, Джейн. — Под столом что-то больно придавило её ногу. В тот день на ней были не «док-мартенсы», а красные пластмассовые мыльницы. Дэвид Бирс пяткой наступил ей прямо на пальцы; от неожиданности и боли она зашипела и попыталась вытащить свою ногу из-под его кроссовки: её кости буквально затрещали под ним. Её усики вздрогнули, потом напряглись, и жар взорвался внутри неё, как прорастающее семя.
— Ну, давай, — сказал он тихо, подвигая к ней бокал. — Ещё один глоток, вот умница…
Она схватила бокал и выпила залпом, проливая вино на свитер. Жестокое давление на её ногу уменьшилось, но, пока вино текло ей в горло, она чувствовала, как горячий воздух поднимает её наверх, и как воздушные струи курсируют между ней и той девушкой внизу, которая, выпив, дрожащей рукой ставит бокал на место.
— Вот так. — Дэвид Бирс улыбнулся и, склонившись к ней, нежно сжал её руку обеими ладонями. — Куда лучше, чем работать. Правда, Джейн?
По дорожке вдоль канала он проводил её домой. Джейн пыталась отговорить его, но он выпил три пинты; пиво не то чтобы заставило его опьянеть, скорее, добавило ему холодного упрямства, и она сдалась. Дождь перешёл в морось, мутная вода канала серебрилась и посверкивала в сумерках. Они обогнали нескольких человек, и Джейн поймала себя на том, что ей хочется, чтобы появился кто-нибудь ещё и дал ей повод ближе придвинуться к Дэвиду Бирсу. Он шёл вплотную к каналу, в нескольких футах от Джейн; когда поднимался ветерок, она улавливала его дубовый запах поверх затхлой вони застоявшейся воды и гниющих цветов боярышника.
Перейдя через мост, они по улице подошли к её квартире. У парадного входа Джейн остановилась и, несмело улыбаясь, сказала:
— Спасибо. Всё было очень хорошо.
Дэвид кивнул.
— Рад, что мне, наконец, удалось выгнать вас из вашей клетки. — Подняв голову, он окинул дом оценивающим взглядом. — Господи, так вы тут живёте? Снимаете с кем-то квартиру, что ли?
— Нет. — Она замешкалась: не могла вспомнить, что говорила ему об условиях своей жизни. Но, не успела она придумать, что бы соврать, как он уже шагнул мимо неё к входной двери и встал, нетерпеливо покачиваясь с носка на пятку и посматривая в окно.
— Не возражаете, если я зайду взглянуть? Профессиональным энтомологам не часто выпадает возможность увидеть, как устраиваются коллеги.
Джейн замешкалась ещё больше, у неё даже свело живот; но решила, что уж лучше впустить его, чем переубеждать.
— Ладно, — с неохотой согласилась она и открыла дверь.
— Мммм. Мило, мило, очень мило. — Он обошёл гостиную, и, повернувшись на каблуках, подчёркнуто выразил восторг замысловатой лепниной, африканскими коврами, каминной полкой с толстыми церковными свечами и золочёным зеркалом.
— Господи, и это всё для такой девчонки, как вы? Умная киска, леди Джейн, отличное нашла местечко, где приземлиться на все четыре лапки.