Даймонд Тиара тоже не хотела этого менять. У нее не было ничего нового, что можно было поставить в комнате, и ей не хотелось видеть ее пустой. Сама мысль об этом заставляла ее вздрагивать. Она вспомнила свою комнату в Троттингхэме, пустую, с мягкими стенами и без ручки на двери. Сквозь стену она могла слышать крики Кетан Колл — настоящей Кетан Колл. Иногда, Кетан Колл говорила и в ее голове, тогда она могла слышать, как ее голос удваивается.
Время от времени к ней приходили медсестры. Каждая из них смотрела на нее, как на раненое животное. Даймонд Тиара знала почему — она напала по крайней мере на двух из них. Она даже не могла вспомнить, как они выглядели: все десять лет с того дня, как Сильвер Спун умерла в ее объятиях посреди сожженного скаутского лагеря, слились в непрерывный поток размытых событий, голосов и лиц. Даймонд Тиара не могла сказать, что было настоящим, а что лишь продуктом ее разума.
Филси Рич посмотрел на свою дочь, сидящую на постели, почесывая голову. Одна из ее ног была забинтована.
— Все в порядке, Даймонд? — спросил он.
— Да... — ответила она. —У меня просто... голова болит...
Филси Рич покачал головой, но потом улыбнулся.
— Я помню свое первое похмелье... — произнес он. — Хотя должен сказать, что ты была куда менее пьяной, чем я тогда... На самом деле ты вообще не казалась пьяной, когда Эппл Блум привела тебя сюда…
— Я совсем мало выпила... — ответила Даймонд, пытаясь вспомнить подробности прошлой ночи. — На самом деле, у меня был всего один маленький сидр...
— Ну, похоже, кузина Эппл Блум присматривала за тобой... — пробормотал жеребец, качая головой. — Я слышал, ты разбила зеркало в баре…
— Да... — Даймонд Тиара прикрыла глаза от света. — Папа, мне нужно сходить к доктору...
— Что-то не так с ногой? — Филси Рич приблизился к ней. — Повязки выглядят нормально…
— Нет, папа… — вздохнула кобылка. — Это... это снова моя голова... Я видела... что-то в зеркале. Голоса…
Филси Рич сел на кровать рядом с ней и почесал затылок.
— Голоса? — он нахмурился. — Но врачи сказали, что ты вылечилась…
— Это никогда полностью не вылечить... — пробормотала Даймонд Тиара. — Я знаю, что голоса не настоящие... Я могу не обращать на них внимание, могу контролировать... Но вчера я была близка к потере контроля... Кто знает, что могло произойти?
— Я схожу в больницу, — сказал Филси Рич. — Ты можешь остаться здесь.
— Хорошо, папа... — Даймонд легла обратно в кровать и вздохнула. — Клянусь, я больше никогда не буду пить…
— Рад это слышать, — Филси Рич улыбнулся. — Кстати, как прошла вечеринка?
— Замечательно, — ответила кобылка. — Не считая того случая с зеркалом... Но я наконец-то смогла поговорить с другими пони... Я даже шутила с ними! Как будто у меня снова есть друзья.
— Я счастлив слышать это, Даймонд... — произнес Филси Рич, закрывая дверь. — Ты не представляешь, как я счастлив…
* * *
Как и прошлой ночью, Бэбс вышла из спальни сразу после пробуждения. Сначала она не могла понять, почему не слышит обычных утренних звуков, но потом взглянула на старые часы в коридоре — было всего четыре часа утра.
Бэбс почесала голову. Ей вроде как хотелось вернуться в кровать и поспать еще несколько часов. Но потом она вспомнила кошмар, который разбудил ее, и почувствовала, что кровать сейчас — самое неприветливое место в Эквестрии.
Бэбс много слышала о пони, которым снились травмирующие события, которые с ними произошли, но для нее это никогда не было тем, что произошло с ней в доме босса мафии. Кошмары менялись каждую ночь. Однако, была у них и общая черта — непреодолимое чувство беспомощности.
В этот раз Бэбс снилось, что она снова оказаться в пустыне и попала в зыбучие пески. Кто-то пытался помочь ей, но она не могла дотянуться до него. Копыта не шевелились, а когда она пыталась кричать, то рот был полон песка.
— Луна, почему ты так со мной поступаешь? — пробормотала Бэбс. Она чувствовала, что ее шерсть просто пропитана потом. Вчерашний сидр тоже просился наружу, поэтому она решила отправиться в ванную.
Примерно через двадцать минут Бэбс вышла из ванной в куда лучшем настроении. Грива была все еще мокрой после душа, и сквозняк проморозил ее до костей, но ей было все равно. Она пошла на кухню поискать что-нибудь съестного. Вскоре кобылка уже сидела за столом, жуя тост с яблочным джемом и потягивая черный кофе.
— Теперь мне нужна только раковая палочка, и я в порядке... — пробормотала она себе. Жаль, но найти хоть одну было невозможно. Никто в семье Эпплов не курил. Включая Бэбс — она бросила курить в лагере, так как пятьдесят бит за контрабандную пачку сигарет было слишком много для нее. Первый год был ужасен, потом она привыкла.