Упав лицом в подушку, Влад в бешенстве зарычал.
— Ты чего воешь?
Влад медленно поднял голову. Мальчишка снова стоял перед ним. Точнее, постоял немного и сел в кресло, по-хозяйски закинув ногу на ногу.
— Это кто к тебе приходил? — осведомился он, цапнув из сетки апельсин. Не дождавшись ответа, схватил энциклопедию и едва не уронил.
— Ого! Такой убить можно. Полезная вещь!
— Так, — прошипел Влад. — Встал и вышел. И закрыл дверь с той стороны.
— Ты же вроде меня узнал, — удивился мальчишка.
— Узнал, — пожал плечами Влад. — В пятницу, седьмого апреля, около полуночи мы ехали в метро в одном вагоне, а еще там был человек, обладающий Свойствами, потом произошел Сбой, и все, кто был в вагоне, получили Свойства, и теперь все мы живем то в одной, то в другой Реальности. И чего тебе от меня надо?
Мальчишка округлил глаза.
— Ни фига ты загнул… А я думал… Ну-ка, рассказывай все по порядку. Что там сбилось? На, хочешь дольку?
Прогнать парня без объяснений было просто непорядочно, Влад это понимал. Пришлось прочитать короткую лекцию. Взял он и апельсиновую дольку, а потом еще одну — промочить горло. Надо же, какие сладкие апельсины Ленке удалось достать!
— Ни фига себе! — восхитился мальчишка. — А я решил, что это параллельные миры. В полночь открывается портал, все такое… Но так даже круче. Такого, по крайней мере, я нигде не читал.
— Рад, что тебе понравилось, — фыркнул Влад. — Потому что больше я тебе ничем помочь не могу.
— Зато я тебе могу, — сказал мальчишка. И демонстративно позвенел ключами. — Слушай. Я тут буквально только что придумал офигенный план побега.
Влад скептически уставился на гостя. Потом спросил:
— Как тебя зовут, Монте-Кристо?
— Теперь когда как, — тяжко вздохнул мальчик.
В Реальности-2 его звали Электрон. "Понимаешь, просто мама в юности тащилась от киношного Электроника… Но сокращенное Эл мне даже нравится". Зато в Реальности-1 его родители проявили меньше изобретательности и назвали сына Иваном.
В клинику Эла отвезли прямо из школы. "Сам дурак, болтал много, вот училка и настучала". Однако задерживаться здесь мальчик не собирался.
Все лоджии на этажах соединялись между собой дверями. Ключи от этих дверей находились у дежурных по этажу, которые через каждые два часа совершали обход. Одна из дежурных, растяпа Олеся, выронила связку ключей прямо на балконе у Эла. Не растерявшись, он подобрал их и спрятал.
— Олеся — бестолочь, она часто забывает закрыть за собой дверь и спохватывается только на обратном пути. Она ни за что не вспомнит, где потеряла ключи. Но я ждал, вдруг все-таки вспомнит, доложит санитарам, те придут, устроят шмон… Найдут — ну и ладно. Я же псих, что с меня возьмешь? Может, я себя сорокой считаю, вот и тяну все блестящее. Так представляешь — Олеся сама походила по палатам, и у меня была, глазами побегала-побегала, и все. Докладывать побоялась — ее бы выперли на раз-два. Похоже, у нее на такой случай были припасены дубликаты. А я выждал пару дней и начал прогулки.
И вот во время одной из вылазок Эл подслушал разговор.
— Вообще-то я не собирался подслушивать. Я просто прогуляться хотел после отбоя. А возле кабинета завкорпусом услышал голоса.
Разговор завкорпусом и медсестры Эл запомнил почти дословно. Закорпусом распорядился: "Пациенты 85 21, 85 22 — А415 с завтрашнего дня". Спросил: "Как там 83 29?" "Заканчиваем первый курс, — ответила медсестра. — Сдвиги есть. Вчера зашла к нему, а по радио как раз сообщают, что в Бонне какого-то коммуниста убили. И он с такой горечью говорит, дескать, что же это волки позорные делают? Газеты попросил принести". "Принеси, — разрешил врач. — В газетах плохого не напишут. А перестройка сознания должна происходить на всех уровнях. Да ты бы, Даша, сама газету почитала. А то — какого-то коммуниста. Не какого-то, а самого товарища Шехтермана, село".
— А она ему так кокетливо: "Видно, у меня в крови А415 не хватает". А он ей: "Дошутишься, дура". Ну, потом всякие чмоки-чмоки пошли, и я отправился восвояси. Перестройка сознания! Чуешь, чем пахнет?
Влад чуял.
— Ты не в курсе, какой у меня номер палаты? — нервно спросил он.
— Ага, заерзал! Не боись. 85-е — на той стороне. Но и до нас скоро дойдет. Вколют этот А415, и запоем "Интернационал" как миленькие.
— Ты не веселись, а давай, выкладывай, что там у тебя за план, — строго сказал Влад.
9 мая, вторник
— Наташенька, а вы знаете в честь кого мы назвали Павлика? — спросила Алиса Станиславовна. — В честь Павла Корчагина. Он в детстве зачитывался Островским. Помнишь, Боря?
— Было дело, — пробасил Борис Андреевич. — Погода какая праздничная стоит! Вёдро. Эй, Корчагин, ну-ка, не гони. Поспешишь — людей насмешишь.
— Папа, я и так всю дорогу семьдесят еду, — огрызнулся Паша. — Меня только трактор еще не обогнал.
— А мы никуда не спешим, — вставила Алиса Станиславовна. — Нам с Наташенькой гонки вообще ни к чему. Да, Наташенька?
Лиза молча кивнула. Потенциальная родня — Б.А. и А.С., как она сокращенно называла их про себя — за полчаса пути вымотала ей все нервы.
Дура-Наташка наверняка приняла бы их благоволение за чистую монету. Но Лиза не давала простушке расслабиться и раскатать губу. Пашку, конечно, всерьез решили женить — чтобы остепенился. И тут на тебе: готовенькая невеста "из бедных". Это то, что доктор прописал! Благодарная будет. Безответная. Тапочки будет в зубах таскать и борщи варить.
Фигу вам!
— Наташенька, Павлик рассказывал вам о Болгарии? У нас прошлым летом получился чудный отпуск, — с фальшивой непосредственностью щебетала А.С.
Курица не птица, Болгария не заграница, вертелось у Лизы на языке. Но она понимала: сейчас не время. В этой семейке она — баба Яга в тылу врага. То есть на задании.
Она уже намекнула Пашке, что простит его только при одном условии. Напугался, бедняга! Ничего. Придется ему поговорить с дядей, как миленькому. Все равно привык под чужую дудку плясать. Ишь… папаша! — с неожиданной нежностью подумала Лиза.
Когда грузились в машину, такой был деловой, все бегал с ключами, десять раз открывал-закрывал багажник… А чуть только тронулись, вцепился мертвой хваткой в руль, уши красные от напряжения, затылок вспотел… Еще бы, такая ответственность: взрослый мужик, везет семейство на дачу… Лиза тайком улыбнулась и стала смотреть в окно.
Асфальт наматывался на колеса. Трепетали на ветру молодые листья, и солнышко то и дело пряталось за облаками, но от совхозных полей веяло настоящим весенним теплом. Хорошо! Отличная погода для пикника.
Проехали мимо озера. Б.А. похвастался, каких подлещиков они с Павлом здесь ловили. Проехали мимо леса — там по осени белые грибы ростом по колено! Протряслись немного по садоводству.
Владения Пашкиного семейства Лизу разочаровали. Соток десять, не больше. И дом — обычный, деревянный, крашенный зеленой краской. Уродливая крыша с двумя скатами. Ничего похожего на дворцы и замки, какие в Реальности-1 строят себе состоятельные люди. Было бы из-за чего пальцы гнуть…
Вкатились в открытые ворота. К машине с лаем выбежала рыжая колли. Из грядки поднялась опрятная пожилая дама, растопырив в стороны руки в рабочих перчатках. Семейство принялось разгружать провизию. Гремели пакеты с бутылками. Бабушка обнималась с внуком. Пашка, пригладив волосы, снова принял позу бывалого водилы.
— Фу, Лэсси, фу! — визжала А.С., стряхивая с юбки грязные собачьи лапы.
На Лизу никто не обращал внимания.
— Ну что, бабуля, освоила целину? — пробасил Б.А.
— Морковку посадила, — доложила бабуля, — редисочку в парничок… Петюша воды принес… А кто это с Павликом? — театральным шепотом закончила она.
— А это, прошу любить и жаловать, наша Наташа, — объявил Б.А. — Натали, знакомьтесь: наша бабуля, Галина Кирилловна.