— Сам ты старорежимный, — оскорбилась Таня. — Просто… Я не понимаю. Папа, конечно, не врет. Но если это правда, то почему это тайна? Почему мы не проходили этого в школе?
— А по-моему, здорово, что у нас есть общая тайна, — мечтательно улыбнулась Лида.
— Тебе нравится воображать, что ты в чем-то выше других. Голубая кровь, — фыркнул Алик.
— Да причем здесь выше, ниже… Вот смотрите. Родители отправили нас в одну школу, в один класс. Они хотели, чтобы мы держались вместе. Но ведь мы могли и не подружиться. А мы сошлись, понятия не имея, кто мы такие. Нас словно тянуло друг к другу. Значит, в этом что-то есть? Представляете, завтра произойдет Сбой, мы проснемся — и окажется, что во всем мире победил коммунизм.
— Сдался мне такой коммунизм, — проворчал Алик. — Коммунизм я построю сам — вот этими руками.
И он сжал в кулак тонкие пальцы.
— Ой, умора, строитель! — хихикнула Лида. — Да ты умеешь только на пианино тренькать. И, между прочим, после Сбоя коммунизм тоже не даром достанется. Просто мы его там уже завоевали, а здесь еще нет.
— Коммунизм — это хорошо, — устало согласилась Таня. — Просто я не хочу быть племенной кобылой, которую можно выдать замуж без ее согласия.
Алик сердито мотнул головой.
— Вот и я говорю. И ради чего? Человек — царь природы. Мы не будем беспомощно сидеть и ждать Сбоя. Не пройдет и десяти лет, как наука избавит нас от этой напасти.
— Да? А почему тогда товарищ Сталин хочет стать одним из нас? — колко заметила Лида. — Мама говорит, у него есть специальный бункер, в котором он запирается каждую ночь. Значит, товарищ Сталин верит, что Сбой произойдет. А ты что, умнее? Нурлан, да скажи ты ему!
Нурлан обернулся.
— Тата, отец показывал тебе семейную хронику? Ты знаешь, сколько ей лет?
Таня поджала губы.
— Ну пятьдесят. Ее записал мой дедушка Ваня в восемьдесят третьем году. В прошлом веке.
— Нет. Я не про бумагу. Ты знаешь, сколько лет словам, с которых начинается твоя летопись? Я знаю — восемьсот семьдесять пять. Не веришь — посчитай. У меня, у Алика, у Лиды история лет на семьсот короче. Ваш род не прерывался со времен игумена Михаила. И… твой ребенок тоже должен унаследовать Свойства, — очень резко закончил Нурлан.
— Ах вот как! — выкрикнула Таня. — Вы с моим папочкой уже решили, что нужно моему ребенку! Да меньше всего ему нужно это дореволюционное наследство! Эти Свойства… Они что, принесут кому-то пользу? Накормят голодных, научат неграмотных? Мы наследуем их, как дворянские снобы — фамильную родинку на пятой точке, и смысла в этом ровно столько же, но значения, но спеси — о-го-го! Моему ребенку такого богатства не надо. Он родится в Советской стране и будет счастлив, если его родители будут любить друг друга!
Лида поперхнулась, Алик растерянно потупился. Таня, спохватившись, залилась краской. Что она несет? Что вообще за безумный разговор? Какой замуж? Какой ребенок?! Нурлан никогда не признавался ей в любви, не делал никаких предложений. Они просто были друзьями. А она…
Нурлан с индейской невозмутимостью глазел на воду. В уголке губ вспыхивала папироса.
— Так вышло, что я знаю о Сбое дольше всех вас, — сказал он. — Мне и десяти не было, когда отец показал мне записки нашего рода. С тех пор я много думал… Вот смотрите. Колесо изобрели пять тысяч лет назад. Первый Сбой был описан примерно две с половиной тысячи лет назад. Со времени изобретения колеса человечество каждый день, каждый год открывало что-то новое — и так все пять тысяч лет. Со времени Девяти мудрецов филонейцы имели возможность изучать себя всего двадцать раз — во время Сбоев. Мы как бы прожили с тех пор всего двадцать лет. Когда-нибудь мы поймем, зачем нам этот странный дар. Научимся его использовать. Может быть, когда-нибудь он действительно накормит голодных, научит неграмотных. Но для этого Свойства нужно сохранять. Мы не имеем права их транжирить. Поэтому я не могу жениться на женщине со Свойствами, как если бы она была моя сестра.
В Таниной душе горячий стыд сменился ледяной злостью.
— Вот как, — усмехнулась она. — Значит, ты правильный. Будешь слушаться старших, хороший мальчик. Отлично. Когда лет через семь, по плану, я обзаведусь младенцем, обязательно приглашу тебя на крестины. Надеюсь, вы подружитесь с моим мужем.