Олег зашелся смехом. Ледогоров, согнувшись пополам, хохотал еще громче.
— Сын генсека! Я вас поздравляю! Вам повезло!
— Не то слово. Видели бы вы дачку. Тадж-Махал отдыхает!
— А кто ваша мама на самом деле? — поинтересовался Ледогоров.
— Хозяйка небольшого салона красоты. Она у меня до перестройки была партийной активисткой. Потом стала стричь подруг на дому. Дело пошло, она открыла свою парикмахерскую. Мы работаем вместе, я мастер-колорист.
— Мастер педикюра, — буркнул Влад.
Ульяна сказала задумчиво:
— Надо же… Оказывается, Тропинина в Реальности-1 бизнес-леди. Впрочем, все логично.
— Как вы объясняете этот феномен? — спросил Ледогоров.
Гость пожал плечами.
— А никак. Чудо. Понимаете, мы пашем каждый день, как папы карлы, — пожаловался он. — Дачку построили под Выборгом. В ипотеку впряглись — сестре на свадьбу подарок. В общем, деньги на кухне не шинкуем и на Мальдивы по выходным не летаем. А тут я попал в персональный коммунизм.
— Но вы же понимаете, что все это — причуды воображения? — настаивал Ледогоров. — Вы обратились к врачу?
— Зачем? Мне же не кошмары мерещатся. Мои галлюцинации приятны и безобидны. Шизофрения, как и было предсказано, ха-ха!
Олег исчез, и камера крупно показала демоническое лицо Ледогорова.
— У нас в гостях был Олег Тропинин. И это только одна жертва. Есть информация, что вирус распространяется с невероятной скоростью. Завтра его жертвами можете стать вы или я. Врачи не в силах скрывать, что все больше людей обращается к ним со сходными симптомами. А сколько несчастных просто постесняется пойти к психиатру! Ученые наотрез отказываются комментировать происходящее. Так возникают нездоровые сенсации, потому что всегда есть люди, готовые во всем видеть вмешательство сверхъестественных сил и даже… — Ледогоров сделал ироническую паузу, — всемирный масонский заговор. Один из таких людей согласился с нами встретиться. Наш следующий гость — Геровит.
На экране появился человек, сидящий спиной. Софиты подсвечивали его глянцевую лысину.
— Доброй ночи, Геровит. Простите, это ведь не ваше настоящее имя?
— Нет, — утробно проскрежетал лысый.
— К чему такая таинственность? Вы скрываете лицо, потребовали изменить голос, теперь представляетесь именем языческого бога…
— Потому что я не имею права говорить то, что собираюсь сказать. И существует могущественная организация, которая накажет меня за это.
— И что же такое вы имеете нам сообщить? — скептически поинтересовался Ледогоров.
— Нет, во дает! — восхищенно вскричал Влад. Потому что Геровит с экрана телевизора очень доступным языком поведал о Сбое.
— Позвольте, но должны же быть какие-то доказательства! — остановил его рассказ Ледогоров.
— Для тех, кто это пережил и переживает через каждые несколько дней, доказательства не нужны. Остальные все равно не поверят, ибо это выходит за пределы их личного и генетического опыта. Но всем нам есть над чем задуматься! Понимаете? — Геровит начал волноваться, так что сквозь искажение послышался живой человеческий голос. — Наступил предел! Мы вмешиваемся в законы природы, и она отвечает экологическими катастрофами разных масштабов. Мы замахнулись на очень тонкие сферы, на физику времени. Даже смерть уже недействительна! Допустим, я умер вчера, — печально предположил Геровит. — Умер в больнице от обширного инфаркта. Но сегодня я сижу перед вами как ни в чем не бывало. Сбой — уникальное явление природы. Но для нас оно оказалось всего лишь товаром. Не представляя, с чем имеем дело, мы тут же начали этим торговать. Сложнейший механизм во Вселенной оказался в руках невежественных и жадных до денег и славы…
Но дослушать Геровита не удалось. Из прихожей донеслось пиликанье домофона. Влад, побледнев, вскочил. Путаясь в джинсах, он попрыгал к окну — у дома ждала незнакомая машина. Полвторого ночи… Кто-то ошибся дверью? Как бы не так.
Звонок требовательно повторился.
— Кто это, Влад? Что нам делать? — прошептала Ульяна. И вдруг ужас в ее глазах сменился пониманием. — Господи! Ну я же говорила, надо было сразу позвонить. Одевайся. Я сама открою.
Влад не успел еще ничего сообразить, как вспыхнул яркий верхний свет. Вместе с ним в комнату ворвалась Лена и сходу отвесила Владу крепкую оплеуху. От бешенства ее волосы, перехваченные лентой, шевелились, как у Горгоны. В Лениной руке покачивалась открытая бутылка "Бэйлиса".
— Как ты себя чувствуешь? — озабоченно спросила Ульяна.