"У Пахмутовой "Машинист" теперь твист? Да еще и первый в мире? Ну ничего себе! Ладно, сейчас мы посмотрим насчет продвинутости…"
— А я вот недавно тоже один твист както раз слышал. Только не знаю, кто автор.
— Что, еще один твист? А мелодию и слова не помните?
— Ну, я, конечно, не Армстронг, но попробую напеть. Шуточная песенка. "Жил да был черный кот за углом, и кота ненавидел весь дом…"
Через несколько минут они уже всей комнатой орали:
— Вещь! Это же шлягер, чуваки! — Гена чуть не прыгал от радости. — Отец, ты же титан легкого жанра! Почему я не слышал этого раньше? Слушайте, ноты, надо срочно ноты подбирать. Я чувствую, скоро это запоет вся страна. Обязательно, обязательно с этим надо быть на комсомольском фестивале биг-бэндов. Ту-та-татара-та, та-тарата, та-тарата!..
— А комсомольский актив пропустит? — осторожно осведомился Виктор, помня, какая шумиха поднялась вокруг этого бедного животного во времена его детства.
— Актив не пропустит! — заорал Гена. — Он оторвет с руками! Шлягерами мы уводим молодежь из подворотен в витамин-бары!
"Оригинальненько. Значит, переключают от зависимости от водки на зависимость от музыки… или что-то в этом роде… ну а зависимость от музыки, как это… организуют и направляют? Нет, скорее смотрят, чтобы это не принимало только уродливых форм…"
— Ну, мало ли. Вдруг какие перестраховщики могут быть.
— А, ну, конечно, иногда бывает. "Это партия будет решать, кто футурист, а кто педераст…"
— Чего-чего?
— Да это же из молодежной комедии Рязанова "В джазе только комсомольцы". Не смотрели?
— Да вот как-то не удалось выбраться, хотя хотелось. Все-таки Рязанов.
— Ото ж! У него, конечно, всего два фильма пока, но зато каких! Ильинский, оркестр Рознера, и Гурченко поет с самим Армстронгом! Он же специально приезжал, чтобы сняться в этом фильме! Это же наши, советские "Поющие под дождем"!.
"Обалдеть" — в который уже раз повторил про себя Виктор. "А на кого же намек с футуристами? Неужто и здесь Никита Сергеевич отличился?"
— И вообще, чуваки, как это клево, что мы при социализме! Вот в "Поющих под дождем" талантливая актриса должна выступать на вечеринках и продавать свой голос по контракту. А у нас вон Сюзанну с потока паровых турбин уже на городском радио записали. А вы как думаете?
— Конечно. При капитализме культура для масс превращается в шоу-бизнес, и основным мерилом становится прибыль с концертов и продаж записей. Кланы дельцов от шоу-бизнеса берут под полный контроль радио и телеэфир. А успех звезд зависит не столько от таланта, сколько от того, сколько денег вложат в раскрутку.
— Раскрутку?
— Ну да, это начиная с рекламы и кончая распространением разных грязных историй в прессе, чтобы привлечь внимание к той или иной звезде низменными инстинктами толпы. Представьте себе такие заголовки в светской хронике: "Известному актеру разбили лицо", "Муж известной актрисы сгорел в солярии", "Кинозвезда больше не встречается с принцем", "Поп-звезды продавались по дешевке"…
Троица дружно заржала, что первые секунды повергло Виктора в некоторое изумление. Заголовки он взял с Рамблера.
— Виктор Сергеевич, Вы, наверное, по "Крокодилу" судите. Но ведь там не все надо примать всерьез. Как же Дюк Эллингтон, Каунт Бейси, Бенни Гудмен, Диззи Гиллеспи?
— Бинг Кросби, Фрэнк Синатра, Элвис Пресли… — дополнил Вадим.
— Это же таланты, их любят за то, как они это делают!
— Конечно, вы правы, я только для примера негативную сторону привел. — попытался оправдаться Виктор.
— Вообще интересно, — продолжал Вадим. — Вот вы, Виктор Сергеевич, родились до революции, при капитализме. Как вы его себе помните и представляете? В сравнении с нашим обществом?
— Вообще-то я его смутно помню. Могу только примерно судить, как бы он сейчас выглядел.
— Да хоть так. Мы же его вообще только по книгам и фильмам знаем, и еще рассказам.
— Ну, что можно сказать… Конечно, в нем бывают подъемы, но есть и глобальные мировые кризисы, когда падают производство. Хозяин, несмотря на законы, или даже ме… управляющий может уволить любого, и вообще смотреть на работников, как на быдло. Ну, не везде, конечно, люди есть разные, но такое свободно может быть. Считается нормальным работать по 9-10 часов, или на нескольких работах, чтобы как-то устроить жизнь. Люди кончают институт и не знают, смогут ли работать по специальности, часть не находит работы, такие могут спиваться, садиться на наркотики, попадать в криминальные группировки. Не все, конечно, поголовно. Но есть организованные преступные группы, они участвуют в переделе собственности, могут убить любого человека, если им за это заплатят, они могут подкупать чиновников, судебную власть, правоохранительные органы. Могут похищать людей, например, могут похищать женщин и продавать их в сексуальное рабство, в бордели, могут похитить человека на органы для пересадки…
— Извините, Виктор Сергеевич. Я понимаю, наверное, до революции вы росли в бедной рабочей или крестянской семье, детство трудное, и любить старый режим вам не за что. Но и время-то изменилось! В рейхе, в Германии, давно нет уже безработицы, как и в Австрии, в Италии, Франции, Чехии, почти нет. А какие там эти… организованные преступные группы? Да там такую группу сразу же гестапо выявит и в концлагерь! В Америке безработных направляют в Трудовой Легион, они получают заработки на стройках в колониях. В Японской Империи система пожизненного найма, система самурайской верности фирме. Кризисов тоже нет, капстраны сейчас используют разные системы планирования. Вы слышали про Окито, Шахта, Гэлбрейта?
— Конечно слышал. — сказал Виктор совершенно честно и откровенно.
— А зачем же вы тогда говорите, как пропагандист начала сороковых?
— Ну, еще немного, и вы меня убедите, что капитализм — это тоже хорошо.
— Да ну… Там есть другое — колониализм, расизм, нацизм, религиозная дискриминация, массовые репрессии коммунистов, преследования швинг-югенда… Но чтобы колониальная держава у себя дома такое устраивала — не бывает такого, это бред просто. Зачем?
— Правильно, бред! Поэтому такого капитализма у нас никогда не будет. Народ не допустит. Вот, Вадим, вы можете представить себе войну России с Грузией?
— Чего? Тьфу, так это вы тут нас разыгрывали! А я — то… Здорово, и с таким серьезным видом…
— Ну так! Может, стоит тоже какой-нибудь фантастический роман писать?
"Бред… Когда я попал сюда, то думал, что этот мир — бред, галлюцинации. А может, действительно, бред — это то, что было раньше? Девяностые, развал страны, межрегиональные конфликты, ОПГ, терроризм — бред? Неужели человек, разумное существо, не может устраивать свою жизнь без этих мерзостей? И ведь не вчера с дерева слезли — такая история, культура, опыт… Или наше общество может обойтись без этого только в бреду?.."
Ход мыслей Виктора прервала распахнувшаяся дверь, в которую буквально влетели, сияя ослепительными улыбками, Джейн и Вэлла.
— Салют, мальчики! Забыли, что сегодня по ящику "Звездный вечер"? Айда смотреть!
13. Как стать звездой.
В помещении красного уголка на почетном месте, на тумбочке, похожей на пьедестал, возвышался ящик темного цвета размерами немногим меньше навесного кухонного шкафа, под названием "Прогресс", с 40-сантиметровым экраном и четырьмя ручками, выпущенный, судя по виду, лет шесть назад. Студенческий народ с гоготом и шумом валил по коридору, собираясь со всех этажей общаги, слышался смех и громкие разговоры, некоторые тащили из своей комнаты дополнительный стул или два, для себя и подруги. На входивших шикали. Кто-то открывал за занавеской форточку, чтобы не было духоты. Свет уже был притушен; горело только массивное литое двухрожковое бра на задней стенке, и внизу пьедестала светилась красная звездочка стабилизатора, мерно гудящего в ожидании прогрева ламп. "Давайте, давайте сюда, мы для всех тут места заняли" — потянула Виктора за рукав Вэлла. Они уселись; Виктору досталось предпоследнее с правого края место, а на крайнее села Вэлла, повернувшись к нему в четверть оборота и положив ногу на ногу; при этом край халатика как бы небрежно съехал вверх, частично обнажив правое колено. Пока грелся кинескоп, Виктор узнал от нее, что передачу придумал режиссер Иосиф Яцкевич, который бежал в СССР из восточных земель рейха от фашистов и теперь работает на Шаболовке "и вообще ведет еще несколько интересных программ". В это время послышался комариный писк строчной развертки, из динамиков полилась веселая мелодия, экран начал светиться, и на нем появились поющие дуэтом Миронова и Менакер.