Имперец завороженно смотрел на подготовленное специально для него представление. Кара и Тхорн тоже с трудом скрывали свое удивление. Они даже переглянулись, чтобы молчаливо спросить друг у друга мнение о том, не стоит ли им все же прибить мертвеца и того, кто им управляет, прямо здесь и сейчас.
Когда порождение тьмы подошло слишком близко к консулу, они не удержались и, выхватив мечи, преградили им путь. Клетис положил руки им на плечи и заставил разойтись, оказавшись лицом к лицу с упырем. Несколько секунд казалось, что они оба изучают друг друга. Итан раскрыл ладонь и опустил перчатку с медальоном вниз, словно намеревался надавить на воздух. Повинующаяся своему кукловоду, марионетка склонила колено перед имперцем.
— Что это это за сила, и как она оказалась тебе подвластна? — консул перевел удивленный взгляд на аурлица и впервые посмотрел на него с неподдельным интересом.
— В моей руке медальон. Этот древний артефакт когда-то давно принадлежал первому из демонов, проникших в наш мир. У меня нет объяснений, почему слуга сменил сторону, но тогда он пришел к выводу, что наш мир достоин того, чтобы жить. Когда в мире появился второй демон, первому пришлось пожертвовать собой, дабы подарить нам второй шанс. Повелителя нового пришествия убедить не удалось. Я видел его несколько дней назад, и переговоры он вести не намерен, — ответил Кэр заранее заготовленной речью.
Максимально кратко, но емко он пересказал историю, растянувшуюся на много тысяч лет. Консул внимательно осматривал оратора, пытаясь понять, насколько тому можно доверять.
— Что мешает мне убить тебя прямо сейчас и забрать это оружие себе? — без злости или угрозы, напрямую спросил Клетис, подозревая, что ответ на этот вопрос существует.
— Артефакт сам выбирает своего владельца. У вас попросту не получится использовать его силу. — У Кэра не было железной уверенности в данном факте, но консулу об этом лучше было бы не знать.
Клетис заставил себя утихомирить охватившее его возбуждение. Врожденные амбиции уже просчитывали все возможные комбинации той выгоды, которую он мог приобрести из нового открытия. Подчини он армию хаоса своей воле, мог бы раз и навсегда покончить с роем, став новым богом этого мира. Медальон притягивал взгляд, словно нашептывая имперцу казавшийся правильным выбор. Консулу пришлось приложить волевое усилие, чтобы оторвать от него взгляд и выдернуть голову из омута опасных мыслей.
— Моя человеческая сущность лишает меня возможности использовать силу артефакта на полную мощь. Медальон скрывает в себе энергию хаоса, медленно отравляющую плоть своего носителя. Мне необходимо стать сильнее. Для этого мне нужен Лотэйр. — Аурлиец развязал ленты и демонстративно снял перчатку, показывая пораженную скверной руку.
Итан почувствовал на себе удивленные и немного испуганные взгляды товарищей. Никому из них он прежде не открывал своего секрета. Ему не хотелось заселять в их головы лишнюю пищу для размышлений. К тому же он не был уверен в том, что происходящая с ним метаморфоза не оттолкнет товарищей и не заставит их сомневаться в своем капитане. Консул обошел мертвеца и подошел ближе к кукловоду, чтобы получше рассмотреть нечеловеческую плоть.
— Расстрою вас, но мне ничего не известно о местонахождении старшего из праотцов. После того как войско отступников было разбито, его след исчез, — вполне искренне ответил Клетис.
— Я думал, империи известно все, — не удержался от колкости лишенный инстинкта самосохранения Эйден, оставшийся единственным, на кого открывшийся секрет капитана не произвел никакого впечатления.
— Прикуси свой язык! — взвыла, подобно волчице, Кара.
— Мой новый учитель уже занимается его поискам, но я надеялся, что, заручись мы поддержкой империи, дело пойдет быстрее. Как только у нас появятся сведения о его нахождении, мы покинем вас, — заговорил Кэр, опасаясь, что вновь раздувшееся пламя конфликта уведет разговор не в то русло.
— Я распоряжусь. Если вождь отступников появится хотя бы в одном из имперских городов, я немедленно об этом узнаю. А до тех пор прошу вас быть моими гостями. Думаю, нам есть что обсудить, — спокойно ответил Клетис, проигнорировав выпад дуэлянта.
— Они не заслуживают твоей вежливости, консул! По их вине эти земли переполнились смертью и разрушением. Они отняли твой покой и заставили пожертвовать своей репутацией, — не выдержала гестала.
— Ты смеешь ставить под сомнение мое решение? Не забывай свое место! — Клетис посмотрел на свою подчиненную так, что никто не захотел бы оказаться на ее месте.
Воительница замолчала и покорно склонила голову, но ее гневный взгляд говорил о том, что с позицией консула она не согласна. Кара знала, что ей дозволено больше других, но сегодня она почувствовала, что действительно переступила черту.
— У нас сейчас общий враг, госпожа Кара. Нет смысла искать виновных в произошедшем, — негромко сказал Га-либ.
— Я не спрашивала твоего мнения, монстр, — огрызнулась девушка.
Тхорн положил руку ей на плечо. Орк видел по лицу консула, что Кара сейчас рискует потерять не только благосклонность своего господина, но и голову.
— Она всегда такая милашка? — позволил себе рассмеяться Эйден.
Кара не знала аурлийского или языка утларгов, но по интонации легко догадалась, что прозвучала насмешка. Взгляд, полученный мистером Мерфи в ответ, заставил его все ближайшие ночи спать не смыкая глаз и всегда держать кинжал под рукой.
После аудиенции у консула Тхорн проводил новоиспеченных союзников на стену. За время, проведенное в сражениях, защитники рубежа выявили в атаках порождений тьмы некоторую закономерность. Месяц тишины сменяла неделя необычайно кровопролитных боев. Сейчас царил сезон затишья, и у живых появилось время залатать бреши в обороне и зализать свои раны. Однако совсем скоро их ждали непростые дни.
Аурлийцы были поражены теми укреплениями, что империя сумела воздвигнуть буквально с нуля. Стены казались неприступными, но орк уверил их в обратном, рассказав о том, как в последнюю из атак мертвецы почти сумели ее преодолеть. Каждое новое наступление продвигалось на шаг вперед, исправляя предыдущие ошибки. Поток нечисти в конечном итоге могли остановить только жрецы молний.
После каждой крупной волны, захлестывающей стены, гесталы спускались в пропасть, раскидывая созданный из трупов порождений хаоса мост. Довольно часто им не везло, и казавшаяся мертвой тварь оживала, унося жизнь очередной крылатой воительницы.
Вдоволь восхитившись защитными сооружениями, странники были возвращены в консульский дворец, где им были предоставлены достойные статуса новых союзников покои. Итан был удивлен, что никто из товарищей в этот вечер не завел с ним разговор на тему открывшегося им секрета. Возможно, его друзья заслуживали еще большего доверия, чем он им оказал. Никто не отвернулся от него, а в их взглядах он видел лишь молчаливую поддержку.
Даже находясь на передовой, Клетис не отказывался от годами выработанных привычек. Каждое утро имперец начинал на тренировочной арене в ежедневной дуэли с Тхорном. Правда, теперь их стычки вынуждены были обходиться без крови. Целитель Клемент покинул своего господина так же быстро, как когда-то давно к нему присоединился. Услышав зов Лазара, он бежал из столицы, чтобы покинуть этот мир вместе со своим народом.
Странникам как почетным гостям консула было возвращено оружие, а каждое утро их ждали на тренировке во внутреннем дворе. С последней встречи количество доверенных лиц Клетиса сократилось до шестерых. Рядом с ним уже не было Безымянного, Клемента и Ливия.
Укрываясь от солнца в тени колонны, стоял лант. Его глаза изучали все вокруг, пытаясь разыскать хоть какой-то намек на опасность для своего господина. За все время, что аурлицы были гостями консула, он так и не назвал свое имя. Говорил только по существу и этим нравился Итану. Правда, при взгляде на него не было понятно, испытывает ли это существо какие-либо чувства или же живет одним лишь долгом.