Четвертый, пятый шестой… Мечи находили вероятные цели. Михаил чудом перехватил Ласкового, вознамерившегося прикончить если не всех врагов, то хотя бы половину.
Дзейра занялась шеей Сторда. Почувствовала у собственной щеки холод стали и улыбнулась — носитель угрозы вздрогнул под неприятной хваткой Линээ. Каждый нашел достойного соперника… Или нет?
Лаони оттеснила Ка прочь. Подготовила для реализации серию заклинаний…
Взгляды сталкивались, перекрещивались, сравнивали. Кто начнет? Последний из эльфийского эскорта взмахнул клинком:
— Да как… — Пафосное заявление прервал сухой щелчок в тылах Посланника. Алькариец недоуменно развернулся.
На подоконнике в позе вольного стрелка устроился Ор. Кивнул и немного опустил дуло излучателя — на уровень лба эльфа. Выжидательно приподнял бровь…
Последние отголоски колокольного звона медленно угасли.
Всеобщее молчание.
— Бахнем, нет? — Сдерживая Ласкового, Михаил опустил взгляд — на блеск стали у подбородка.
Положение спас лепурец, смятый Трейчем. Он проявил сообразительность, достойную похвалы:
— Я бы закусил.
Сторд опустил клинок:
— Мик, мы сражались бок о бок.
— Я то помню.
— Хватит Тейра. Он из Шестьдесят Седьмых.
— Но… — Эльфийка с неверием смотрела на переливы стали: чего она не учла? Ведь перед ней тот самый Обещанный.
— Не возражаете, если разойдемся до появления патруля? — Настройщик аккуратно отвел в сторону алькарийский клинок.
— Без проблем. — Сторд принял наивернейшее решение.
Два отряда отступили к стенам. По ним и разошлись, следя за жестами невольных противников. Никто не хотел умирать — вопиющая глупость столкновения очевидна большинству солдат. Они уходили без оглядки.
— Неплохо получилось. — Чет источал радость. — Почти подрались…
— Перестань. — Лаони вздохнула. — Мик, тебе сюда. — Она кивнула на ответвление, что вело к башне Правителя. — Встретимся позже.
— А я говорю… — не сдавался Четрн.
— Дуй с ними, Ласковый.
Бесконечно долго Михаил смотрел вослед препиравшейся парочке. Силуэты дружеских спин удалялись прочь. Трейч подтолкнул Шарета, Линээ склонилась к Дзейре…
Звуки затихли. Настройщик углубился в яркий тоннель коридора и спустя пять минут вынужденного марша достиг типовой башенной двери. Отбрасывая заманчивую возможность передумать, постучал в святая святых.
Ждать не стал. Легкий стук еще не успел рассеяться в воздухе, а он уже толкнул дверную створку. Невольно взыграло любопытство: обитель прародителя димпов, что кладезь тайн и недомолвок… Из-за приоткрытой двери послышался напряженный разговор.
Михаил аккуратно заглянул в гостиный зал башни и замер, придавленный чувством дежавю. Начало начал — два памятных голоса, отправивших человека в затяжное падение. Другие интонации, новые фразы, иные слова… Но принадлежали они тем же основателям вселенской мясорубки, что растоптала привычный уклад.
Т’хар в скромном домашнем обличье и неизвестная женщина с поразительной внешностью стояли у яркого экрана окна. Затемненными фигурами склонились друг к другу, пребывая на пике спора. Леди — белоснежное, вылепленное по заказу совершенство — понурившись, внимала словам Правителя. Даже в грусти бередила неосознанные желания… Настройщик усилием воли сосредоточился — то птица не его полета. Как димп, она сама неотвратимость. Зазевался и раздавит.
— Не думаю, что это единственно верное решение, — с нажимом произнес Т’хар. В словах сквозила неподдельная забота и сочувствие. Уже интересно. Михаил обратился в слух: есть несколько мгновений, прежде чем собеседники распознают родственника.
— Почему? — с болью вскинулась женщина. Всплеск силы заставил Т’хара напрячься. — Я верну его — с твоей помощью или без. Ясно?!
— Успокойся, Эдэя…
Эдэя? Михаил неосознанно сдвинулся вперед.
— Подумай, вернувшись, он сделает… что? Может быть… — Т’хар коснулся делового костюма родственницы. — сперва разобраться с Хоором? Ладору нужна твоя помощь…
— Не могу… — Эдэя упрямо закусила губу. — Да пойми ты, я должна…
— Ты готова вернуть Опустошителя? — Повелитель уставился в неизменный оконный провал. — Или Палача…
— Я ведь тебя пошлю, даже не сомневайся…
— Успокойся, я всецело на твоей стороне, но давай на секунду отбросим эмоции…
Преисполненная решимости Эдэя вознамерилась привести Буревестнику сотню доводов… и замерла, остановленная предательским скрипом двери. Стиснула правый кулак с блеснувшим невзрачным кольцом и мгновенно замкнулась в боевую стойку. На прелестном лице проступила очевидная готовность к защите — нападению.