Офицер связи невольно покосился на начальство: в случае чего под горячую руку попадет и он.
— А… — Гранатов дернул воротник форменной куртки. Не помогло. — Повторите, Второй.
— Белка, — послушно, но уже тише сказал Тольвейг. — Ларс ее вырубил.
Вопреки вековому тренингу Эдэя ступила на грань истеричного смеха. Ранее подобное случалось лишь раз — в глубокой молодости, когда Т’хар прогонял через этап становления. Невероятно… Она прижала ладонь к губам. Кто-то начал подозрительно вздрагивать.
— Вас атаковала белка? — Шеф системной безопасности не оценил комизма ситуации.
— Точно. Рыжая, — обреченно подтвердил Второй.
Неизвестно к чему привел бы разговор, не вмешайся в дело один из техников, приставленных к биосканерам. Он резко отстранился от пульта и доложил:
— Отметка в третьем секторе.
«Третий… третий…» — Эдэя нахмурилась. Интересно, какой участок леса УКОБовцы окрестили третьим сектором? Следя за возобновившейся беготней, женщина приблизилась к Мару, криком затребовавшего более подробную информацию. Параллельно Гранатов пытался вести переговоры с Кристоферсоном, чьи флайты темными отражениями прыгали по водной ряби — неслись к серпу берега.
— Бур, пеленгуй направление. — Гранатов махнул техникам. — Нет? Что значит «нет»?! Координаты где? Дайте ему кранские цифры!
— Я с ними. — У левого плеча Мара возникла Эдэя. УКОБовец молча кивнул. Благодарность коснулась Эдэи горячим крылом: безопасник понял и поддержал ее стремление. И пока он лаконичным приказом перенаправлял машину капитана «львов» на встречу с потенциальным пассажиром, женщина успела преодолеть зеленый склон, вспороть каблуками прибрежную гальку и остановиться у кромки воды, с нетерпением следя за пикировавшим транспортом.
С резким свистом болид завершил маневр. В распахнутой дверце — за штурвалом — присутствовала глыба Кристоферсона, изучавшего предполагаемое место посадки на предмет способа аккуратно подобрать СВОКа… Но характер попутчицы не оставил выбора. Он торопливо усилил энергонакачку стабилизационных генераторов, и через мгновение Эдэя сильным прыжком впорхнула на соседнее кресло.
Машина качнулась…
— Привет, Бур. — Женщина уцепилась за подлокотники.
— Рад видеть, — усмехнулся десантник, бросая флайт в погоню за четырьмя болидами, что стальным блеском пропадали меж еловых пиков. Ускорение неприятно стиснуло грудь…
Кормчая глубоко вздохнула. Нестерпимо хотелось применить силу… Но слишком легко нарушить ткань Средоточия непродуманными действиями. Однажды она попробовала изменить спектр причинно-следственной связи динамически — в бою, и спустя несколько часов два из четырех континентов безвестного мира поглотил океан.
Корректируя маршрут, Кристоферсон украдкой посматривал на спутницу. Напряженная поза, взгляд исподлобья, устремленный в неведомое, побелевшие костяшки пальцев на черноте пластика… Ни для кого не секрет, что для нее значил Ник Рос. Но кто знает… Десантник поморщился — лететь с мрачным изваянием, коим становилась Эдэя, не хотелось.
— Выходим к искомой точке, — рискнул нарушить молчание. Рация подтвердила правоту скупыми переговорами. На миг лобовое стекло вспыхнуло бликом солнечного луча…
— Быстрее.
— Сдается, мне на роду написано ловить Ника Роса. Прямо фатум…
Несколько мгновений Эдэя пристально смотрела на десантника. Потом болезненно усмехнулась:
— Может так оно и есть?
— Извини, не подумал…
— Нормально, Бур. — Кормчая прижалась к стеклу и взглянула на просеку, разрезавшую море листвы, — полоску низкого кустарника, заштрихованную тенями, отбрасываемыми стволами. Тихо повторила: — Нормально.
Флайты хищными птицами канули вниз.
Мир стремительно потемнел. Небо возвысилось, становясь узким синим трактом.
***
Дыхание с трудом вырывалось из горла, наполненного хрипами. Бежать… Хлесткими наплывами появлялись из сумрака упругие ветви — черные кнуты, резавшие болью лицо, искаженное страхом.
И некуда деться от голосов…
Правее! Темные морщинки коры, полускрытый валежником пень и не малейшего просвета. Все равно — Гээлл с натугой вдохнул густые ароматы леса. Очередной сук полоснул по щеке.
Незримые духи, подвластные злым людям, стремились замедлить бег — мешали спастись. Зачем же так?
Теряя равновесие, Гээлл ударился плечом о дерево, изогнутое аркой, головой разметал полог клейких сердцевидных листьев и в полуобороте нырнул в опасное скольжение по склону неглубокого оврага. Резче запахло травой, влажной землей и ужасом. Ищущие пальцы выдрали клок зелени и вспыхнули огнем — что-то острое пропороло ладонь.