Где же все?
Удар, еще удар, болезненный кувырок… И сочная ягода перед исполосованным носом. Чуть дальше под шапкой корней, вывернутых непогодой, таинственно безмолвствовала уютная пещерка. Подстилка мха, тонкая седая бахрома, что пологом колыхалась у земельного козырька — укрытие дороже миски горячего супа…
Желудок протестующе заурчал. Гээлл в мелкой дрожи забился под дарованный природой навес. Свернулся калачиком, спиной притиснулся к изгибам грунта и замер, смотря на клочок далекого неба, проступавший сквозь корешки и трепет листвы.
Оно найдет!
Гээлл начал распрямляться с просящим стоном…
Беги!
***
Федор Рыдвайло и Астарх Котов. Имена двух пенсионеров, что покинули гостеприимные лесные угодья и вернулись к исходной точке похода. Профессора физико-математических наук и обладатели десятка регалий провели день в незатейливом сборе грибов. Баловство, конечно… Но баловство приятное — результаты воскресного отдыха приятно оттягивали руки, позволяя надеяться на вечернее угощение в кругу семьи.
— Неплохо справились, уважаемый коллега?
— Вне всяких сомнений, профессор.
Они синхронным жестом отогнали назойливое облачко мошкары и преисполнились немого удивления — на смену насекомым к травяному ковру просеки ястребами рухнули пять флаинг-болидов, чьи абрисы знакомы исключительно по новостным визор-передачам. Машины рассредоточились правильным многогранником и застыли — воздушная волна кольцевым валом пригнула стебли и достигла сапог ученых.
Люди в пятнистых формах с четкостью автоматов покидали аппараты, зависшие в метре от земли. Припадали на колено, разворачивались в секторальной оценке и молниеносно рассредоточивались по десятиметровому периметру. Следом из фронтального транспорта показалась редкой красоты женщина в сопровождении литого здоровяка… Они одинаково пригнулись в ожидании.
Из корзинки Федора Рыдвайло тихо выкатился и канул в траве миниатюрный подберезовик.
— Цель в пределах досягаемости… — монотонной скороговоркой донеслось из открытой мембраны флайта.
При виде досады спутницы Кристоферсон отступил назад, дотянулся до рации и уменьшил громкость передачи. Не дай бог микрофоном завладеет Гранатов, и тогда рев связи распугает живность на километры. Капитан убрал пальцы с парализатора; в такт опустили оружие десантники.
Женщина напряглась. Когда-нибудь, что-нибудь в Средоточии может пройти гладко?! Она врезала кулаком по опорной стойке кабины. С губ вослед новому удару сорвалось невнятное ругательство. Колпак флайта басовито загудел.
Кристоферсон, пресекая недоумение подчиненных, коснулся плеча женщины и, когда она замерла, склонился к передатчику:
— Здесь Первый. Контакт негативный. Цель не взята.
— Чтоб… — далекий рык Гранатова. И через мгновение, воскрешая надежду, голос техника:
— Вторичная метка. Даю пеленг…
Эдэя зло вскинулась:
— В сраном лесу что, паломничество?!
— Сворачиваемся! — Кристоферсон тактично не ответил на столь бурную реакцию. Вклинился за покачнувшийся штурвал. Усилился гул двигателей…
Один за другим десантники скрылись в транспортах, последней оставила просеку Эдэя. Мрачный женский лик, возносившийся к вершинам деревьев, стал финальным впечатлением профессора Рыдвайло. Он подобрал отвисшую челюсть и оглядел парадоксально пустое пространство…
— Как думаете, они таки имели что-то против нас? — повернулся к спутнику.
— Нонсенс, уважаемый. — Астарх Котов нахмурился: грибной суп уже не казался хорошей идеей.
***
Когда-то он бегал лучше. Во времена, тлевшие алыми отголосками на задворках памяти. По глазам ударило изумрудом — нет ничего кроме вечных листьев и розог.
Под ногу попала седая коряга — игла боли рванулась из ушибленных пальцев ноги. Гээлл ткнулся в золотистый стол и прижался к смолистой коре. Запах удивил — странный аромат не подходил царству страха. Истощенные легкие с трудом — по крупицам — вбирали живительный воздух…
Повсюду черные крыла, что распростерлись над землей…
Солнечный луч, ярким оконцем танцевавший на затылке беглеца, тревожно мигнул, перекрытый тенями. Они рядом — целят когтями. Плохие Люди.
Затрещали ветви, ломаемые телом.
— Вижу его! — Эдэя высунулась из флайта. Ветер разметал белоснежные волосы. Дыхнул лесом и чуть слабее — рекой.
Женщина едва не вывалилась за борт: внизу угловатыми рывками двигался Ник. Тусклым пятном мелькал в просветах зарослей и выглядел страшно. Свысока трудно разобрать детали, но общий иссеченно-алый фон образа ловился с пугающей четкостью.