Михаил коснулся оружейной стали и с некоторой опаской посмотрел на себя в уцелевшее зеркало. Залечить бы раны… Отряхнуться, поправить одежду. С Эренбургом пора срочно проститься. Он припомнил спектр-координаты Груэлла — того памятного холма, увенчанного скалой, переброшенной Четом.
Фо-риг пах лесом. Сосны, выстроившиеся по обочинам накатанной дороги, мягко покачивались на легком, бодрящем ветерку — расчерчивали мир золотом коры и хвойными шапками. Чуть дальше густой ельник полнился загадочным лесным сумраком, откуда несло влагой, травой и еще чем-то необузданно первобытным. Михаил добросовестно принюхался и неторопливо поднялся на каменистый перевал. Как старого приятеля хлопнул первый мшистый валун и обернулся к пику скалы.
«Тем, кто не вернулся. Волною легкой растворитесь в мире». Настройщик вздрогнул. К гигантской надписи прибавилась более скромная, начертанная на уровне глаз — «Amen». Интересно, кто столь лаконичен? Он беглым взглядом окинул долину перед стольным Ладором, чьи белокаменные шпили царапали прозрачное небо. Вокруг простирались вспаханные поля, непритязательные деревеньки, купол Врат…
Подавшись вперед, Михаил пригляделся к Вратам внимательнее. Позабыл о намечавшейся головной боли и обратился в зрение. Что-то происходило у далекой ограды — подле КПП наблюдалась непонятная суета, двигались точки-фигурки…
В следующее мгновение Настройщик рванул вниз.
Глава 2
23 сектор. Система Артекс III.
Черные, пепельные и ржаво-бурые цвета планеты сливались с бездной космоса. Название ей придумали галактические дальнобойщики. В пику учетному бюро федерального департамента путей сообщения окрестили Здичкой, что с тарсайского переводилось примерно, как «В темноте берут не глядя». Попали в точку — темноты на Здичке хватало с избытком.
Меж скал, изъеденных бурями, змеились узкие, извилистые каньоны, тянулись под небом мрачные плато, чью невзрачную поверхность в равной степени устилали песчаная галька и разномастные валуны. Пустота и ветер. Глухой заунывный посвист в мире шорохов, теней и вечной тьмы. Под темными небесами с редкими вкраплениями звезд температура редко поднималась выше 11 градусов по шкале Ребенштерна, что не мешало крохотным признакам жизни раздвигать царство холодной ночи.
Сероватый, тускло поблескивающий песок у подножия U-образной скалы подался вверх, мелким оползнем скользнул к галечной россыпи и замер под лапками синевато-серой ящерки. Загадочно поблескивающие бисеринки глаз обратились к небу. Что она увидела там, кроме туманной мерцающей дымки?
Неприметное мерцание плавно переросло в облако белесого света, разогнавшего чернь и туманное марево.
Через несколько секунд интенсивность свечения резко упала. Общий мраморный фон распался на три источника, которые снизошли к земле и прекратили спуск в трех метрах от грунта. Носитель света, угловато треугольный силуэт, знакомый любому УКОБовцу, безошибочно идентифицировался, как тяжелый десантный модуль.
Свет погас, вернув пространству мрачные краски. С тихим гулом по периметру корабля выдвинулись опорные стойки. Первичная фаза посадки завершилась. Окутанный плотной вуалью тьмы модуль снизился над камнями и прочно укрепился на оных. Мягко выдвинулась аппарель. Застучали каблуки. Неясные силуэты, облаченные в стандартную полевую форму патрульных, один за другим покидали аппарат. Внимая молчаливой жестикуляции офицера, разбивались на боевые группы и стремительно растворялись в ночи. Следом, по сходням проплыли транспорты, загруженные оборудованием.
Здичка молчаливо ждала.
Темная окраска пейзажа изрядно нервировала. На открытом поле, широкой ладонью раздвинувшим скалы, властвовал сумрак. Обрамленный каменистыми зубьями — угольными пиками на фоне небес — множил загадки, странности и страх.
Оранжевая искра вспыхнула средь ночи и на миг выхватила из темноты сложенные чашей ладони у обросшего щетиной лица. Холодный порыв ветра задул огонек, разметал дымку пара от горячего дыхания.
— Сколько? — спросил кто-то. К первой тени, осмелившейся разогнать тьму, присоединилась вторая — более коренастая.
— Опаздывают на семь минут, — пробасили в ответ.