— Сколько стоят эти щипцы? — спросил Хамид у лавочника.
Лавочник обернулся и, не видя возле мальчика никого из взрослых, ответил:
— Они тебе ни к чему.
— Продаются или нет?
— Почему же не продаются? Зачем бы тогда им здесь лежать?
— Что же не говорите, сколько стоят?
— Шесть пайс.
Хамид немного опешил.
— Да вы не смейтесь! Правду говорите!
— А по правде — пять пайс. Если надо — бери, а не то иди своей дорогой.
Собравшись с духом, Хамид выпалил:
— А можно за три пайсы?
И сразу пошел прочь от лавки, чтобы не слышать ругани лавочника. Однако лавочник не рассердился. Он окликнул мальчика и отдал ему щипцы за три пайсы. Хамид положил их на плечо, как ружье, и гордо подошел к товарищам…
Давайте послушаем, что они будут говорить.
Увидев Хамида, Мохсин рассмеялся:
— Да ты с ума сошел! Зачем тебе эти щипцы?
Хамид швырнул щипцы на землю:
— Ну-ка, брось и ты своего водоноса! Пожалуй, не выдержит, развалится на кусочки.
— А разве щипцы игрушка? — поинтересовался Махмуд.
— Почему же не игрушка? Положил на плечо — ружье получилось. Взял в руку — стал как факир, они ведь тоже со щипцами ходят. Захочу — щелкать ими начну, музыка будет! А то как размахнусь, — и из всех ваших игрушек и дух вон! Им мои щипцы не осилить, как бы ни старались. Это не щипцы, а настоящий храбрый богатырь!
На Самми слова Хамида произвели впечатление.
— Давай меняться на бубен! — сказал он. — Я его за две анны купил.
Хамид с презрением посмотрел на бубен:
— Да если мои щипцы захотят, они твоему бубну брюхо разорвут. Подумаешь, игрушка! Взяли натянули кусок кожи, она и гудит. Намокнет чуточку — и конец. А мои храбрые щипцы и в огне, и в воде, и против бури — везде устоят.
Щипцы покорили всех мальчиков. Однако денег ни у кого уже не было, да и от ярмарки они отошли порядочно. Шел десятый час, и солнце начинало припекать. Надо было быстрее возвращаться домой. Даже если как следует пристать к отцу, все равно уже было невозможно купить щипцы. Ну и хитрец же этот Хамид! Вот почему, оказывается, он берег деньги!
Теперь дети разделились на две группы. В одной были Мохсин, Махмуд, Самми и Нуре, в другой — один Хамид. Начались споры. Самми оказался отступником и перебежал к противнику. Оставшиеся верными друг другу Мохсин, Махмуд и Нуре, хотя и были на год-два старше Хамида, не могли противостоять ему. На стороне малыша была сила правды и логики. Глине противостояло железо, непобедимое и губительное. Если вдруг нападет лев, то водонос задрожит от страха, солдат бросит свое глиняное ружье и убежит, и господину адвокату плохо станет: спрячет голову под мантию и прижмется к земле. А храбрые щипцы — настоящий индийский Руста́м[16] — бросятся на льва и вырвут ему глаза!..
Хамид пустил в ход последний аргумент:
— Водоносу пригрозить, так он бегом побежит за водой и станет у дверей поливать.
Мохсин был повержен, но на помощь пришел Махмуд:
— Если твои храбрые щипцы схватить, связать да привести в суд, так они сразу повалятся в ноги господину адвокату.
Хамид не нашелся что ответить на такой сильный довод и спросил:
— А кто нас может схватить?
— Вот этот солдат с ружьем, — гордо сказал Нуре.
— Этот несчастный солдатик схватит моего храброго индийского Рустама? — насмешливо проговорил Хамид. — А ну, давай его сюда, пусть они поборются. Да солдат убежит, как только Рустама увидит! Схватит он, дожидайся!