— Храмы бога смерти есть в каждом городе, — уточнил посол.
— Храмы Чёрного Дэса, — поправила Тарья, которая как местная уроженка сразу поняла, о чём речь. — Поклонники Красного культа вне закона, они считают, что кровь — символ бога, и надо лить её на алтарях как можно больше. А вампиры — это любимые дети бога, потому имеют право взять любую жертву. И Жнецы, как зовут жрецов красного Дэса, и вампиры подлежат уничтожению вместе с последователями во всех Королевствах.
— Как мы можем спасти моих людей? Здесь солдаты барона и вампиры нападали вместе. С этими доказательствами король может двинуть туда войска?
Граф Рединг в ответ на вопрос посла покачал головой, потом через переводчика передал:
— Нет. Вот если бы мы хоть кого-то взяли живыми… Зато можете вы. Точнее, можете прийти под стены замка и потребовать выдачи. Но только с теми спутниками, кто находится с вами сейчас. Барон на это и рассчитывает, видимо знает — своих вы не бросаете.
— Зачем?
— Основной доход барона Стор — торговля информацией. Мы, — граф даже не подумал скрывать свою принадлежность к тайной службе, — за последнее время изрядно укоротили его руки. Его высочеству Редвалду не нравится, когда кто-то наживается во вред королевству, — «торгует новостями мимо принца» — мысленно перевёл посол. — Барон не может расплатиться по одному векселю, ему грозит опись имущества, не поможет даже особый статус. Потому и решился на эту авантюру: захватить или выманить посла. Когда вампир высасывает кровь и не убивает человека, а превращает в ожившего мертвеца-гуля, ломаются любые ментальные блоки.
— Уточните. Как именно звучит формулировка о спутниках?
— «Если ищущие справедливости перейдут рубеж домена, на помощь им да не придёт никто из тех, кто пересечёт границу на высоте ниже двадцати человеческих ростов». Говорят, Синклит оставил оговорку для себя…
— Это хорошо, — зло сверкнули глаза посла.
Можно, конечно, вызвать группу спецназа. Но раскатать замок по камушку будет и надёжнее, и полезней для будущих отношений с Келти.
— Граф Рединг, не сочтите за труд. Сопроводите нас до замка этого Стора. Обещаю вам очень интересное зрелище.
Через пять дней отряд стоял в полутора километрах от замка. Границу домена специально пересекли с рассветом, чтобы до заката осталось как можно больше времени. Граф, его солдаты и охрана землян были готовы к бою, потому истекали потом в поддоспешниках, кольчугах и бронежилетах под ярким солнцем бабьего лета. Зато посол демонстративно одел лишь полотняный кафтан. Едва отряд оказался на краю открытого пространства, где лес уступал место лугам, к замку полетел усиленный магией голос. С требованием вернуть захваченных людей. В ответ пришло молчание, подъёмный мост и не подумал опускаться, а на стенах мелькнули каски нескольких стражников. Граф Рединг вопросительно взглянул на посла. Тот в ответ лишь кивнул, посмотрел на часы, достал с пояса какую-то коробку и сказал в неё несколько слов. После чего добавил: «Полчаса».
Следующие тридцать минут ничего не происходило, граф всё заметнее нервничал, земляне, наоборот демонстрировали спокойствие, только охрана рассыпалась по окрестностям, да Тарья вместе с магами начала творить какой-то хитрый полог, призванный закрыть от вражеских плетений кусок луга рядом с отрядом. Едва истёк назначенный срок, в прозрачном голубом небе раздался стрёкот, и с востока выскочила четвёрка вертолётов. Два сразу дали залп НУРСами по замку, ещё два обработали местность вокруг защищённой точки высадки, отчего загорелась, выбрасывая густой дым, собранное в стога сено. Почти сразу в небе показалась новая тройка пузатых винтокрылых машин. Вертолёты подошли к чёрным клубам, после чего резко, один за другим нырнули вниз — выбросить с минимальной высоты десант и тут же уйти обратно в небо, если кто-то попытается атаковать с земли. Рединг удивлённо раскрыл рот и ещё только собрался что-то спросить, как посол ответил:
— Это только начало. Как только авангард даст сигнал, что в состоянии обеспечить безопасность основных сил… — в небо взлетели три красные ракеты. — А вот теперь смотрите внимательнее. Крайне редкое зрелище. И завораживающее.
Едва переводчик успел перевести фразу до конца, небо вновь наполнилось гулом. Только теперь это басили тяжёлые винтовые транспортные самолёты — первые дети возрождающейся авиационной промышленности. В глубине выцветшей синевы осеннего купола показалось несколько точек — и вдруг небо заполнилось белыми облаками сотен парашютов. Граф ошеломлённо замер, тем временем земли достигли первые солдаты, потом техника и начался штурм. Самоходные артиллерийские установки деловито обстреливали стены, пара САУ спустила изо рва воду — плотина между замком и рекой была защищена надёжно, но удары снарядов, предназначенных для уничтожения бункеров, камни и заклятия не выдержали. Почти сразу после этого в небо поднялись четыре фонтана земли и камней — сапёры уничтожили потайные ходы из замка и подземного храма: пути для бегства были тщательно замаскированы, но вот то, что кроме привычных способов их будут искать сейсморазведкой и аэрофотосъёмкой строители не предполагали. Пехота дождалась, пока в замковых укреплениях образовались проломы и под прикрытием автоматного и пулемётного огня пошла на штурм. Со стен в ответ не прилетело ни одной стрелы или заклятия и было понятно, что полчаса-час — и в замке будет подавлено последнее сопротивления.
К послу и графу подошли двое мужчин. Знаки различия Редингу были незнакомы, но он и так понял, что перед ним кто-то из армейского начальства.
— Командующий операцией генерал Свиридов, — представился первый. — Это — подполковник Северин, его люди будут штурмовать храм.
— Граф Рединг, — с трудом оторвал взор от замковых стен посланец Келти.
Свиридов, увидев, как взгляд графа словно сам собой возвращается к самоходкам и сотрясающим донжон взрывам, мысленно усмехнулся: это с непривычки. Война с гвенъя хорошо показала, что стоит местным слегка пообвыкнуть — и танки горят как свечки, стоит только зазеваться. Но пока — пусть наслаждается. В это время подоспел вестовой от радистов: барон запросил капитуляцию.
— Граф, приглашаю вместе с нами, — сказал генерал. — Я слышал, вы тоже давно желали с ним пообщаться? К тому же, если позволите — ваше присутствие как эксперта по культу Красного Дэса во время допроса будет не лишним. Лейтенант Тарья, вы идёте с нами.
Внутри замка царил полный погром, хотя тела убитых уже успели убрать в сторону. Двор и комнаты были усеяны обломками мебели и осколками камня, а выбитая снарядами пыль и крошка только слегка припорошили пятна крови. Впрочем, Рединг не обращал внимания, весь поглощённый другим зрелищем — к замку уже подоспел отряд для штурма подземной цитадели, полковнику Северину докладывал один из заместителей… гвенъя! Причём, хотя Рединга девушка не признала, граф именно эту гвенъя случайно запомнил в охране посла Великого леса лет десять назад. Слишком уж редкий золотисто-рыжий цвет волос. И граф точно знал, что после того визита она перешла в Зелёную стражу — а теперь служит правителю нового народа «земляне». Новость для принца Редвалда, которую важнее сообщить даже раньше отчёта о штурме.
Старший сын барона погиб во время боя, но самого хозяина вместе с остальной семьёй взяли живыми. И как только расчистили для допроса комнату, позвали в неё командиров. Едва в бывший пиршественный зал донжона вошла Тарья, то сразу, нарушая все правила, девушка вдруг громко произнесла:
— Ба, кого я вижу! Так вы оказывается не купец, а самый настоящий дворянин. Да не просто барон, а адепт Красного Дэса. А я-то думала, откуда мой дядя взял столь редкое проклятье.
Барон побелел. Генерал Свиридов на слова девушки резко бросил:
— Лейтенант Тарья, после окончания операции получите взыскание. За нарушение субординации. Сейчас докладывайте. Основное. Что вам известно про деятельность этого… дворянина.