Линсбург невольно округлил глаза.
— Впервые слышу об этом… — признался он.
Хогерфест пригубил вина.
— Разумеется, ландкомтур, ведь это секретная информация. Я приказал привлечь одарённых механиков и кузнечных дел мастеров тайно. Не следует недооценивать венедов. Я всё больше убеждаюсь, что разведка у них работает. Такими новыми механизмами я уже приказал обеспечить и Анвельтбург.
(По поводу разведки венедов Хогерфест не ошибался: Семаргл, Сирин, Гамаюн и Алконост по-прежнему исполняли обязанности наблюдателей. И знали обо всём, что происходит в Рюкендорфе и Анвельтбурге).
— Однако новая резиденция магистра, прими Логос его душу, Бернара де Керпина, была разрушена почти дотла варварскими небесными колесницами! А дворец Верховного епископа серьёзно пострадал! — попытался возразить фон Линсбург.
— Земли франков далеко отсюда, ладкомтур! Прошло пять лет с момента Дикой охоты и боги британских варваров более никоим образом не проявили себя. Думаю, они попросту хотели воспрепятствовать вторжению, а Дикую охоту избрали, как акт устрашения. Надо сказать, покровителям бриттов это удалось с лихвой. Верховный епископ отдал приказ отозвать войска из-за Узкого пролива. Однако смею напомнить вам, фон Линсбург, что мы — не на земле бриттов. И уже успешно закрепились на территории венедов. И Дикой охоты вслед за этим не последовало…
Ландкомтур сник.
— Когда вы намерены выступить, магистр? — уточнил он.
— Как я уже сказал, в мае месяце… Если вы силах перенести поход, то буду рад видеть вас в рядах рыцарства.
Линсбург крякнул. Хогерфест тотчас понял, что ландкомтур не стремится покрыть своё меч кровью венедов.
— Ваши люди наверняка не захотят упустить возможность обогатиться и заполучить новые земли… — продолжил гнуть свою линию Хогерфест. — Вскорости я намерен заручиться поддержкой баварцев и тюрингов. Они жаждут боя и кровавой сечи! Летающие колесницы им не помеха. К тому же за пять лет пребывания на землях венедов мои люди ни разу их не видели. Я покончу с Велегошем и со Старгардом. Силы ордена двинутся дальше на восток…
Ландкомтуру ничего не оставалось делать, как согласиться с доводами магистра. Иначе бы ему предложили почётную отставку.
— А кто возглавит поход на Старгард? — поинтересовался фон Линсбург.
— Молодой одарённый ландкомтур фон Анвельт, — последовал ответ магистра.
Линсбург пригубил вина, чтобы скрыть своё недовольство. «Стоило только получить раны в бою и временно выйти из строя, как бывший подчинённый уже обскакал меня! И как я раньше не разглядел фон Анвельта?!» — подумал старый ландкомтур.
Кортеж гроссмейстера Волтингена в Линсбурге ожидали через несколько дней. К тому времени хозяин замка со всем тщанием подготовился к приёму дорогих гостей. Тем паче, что теперь, после разговора с магистром, фон Линсбург надеялся, что восстановит своё былое влияние при помощи Эвы Волтинген. Ведь юная прелестница доводилась ему племянницей.
Хогерфест наблюдал за приближением кортежа гостей с высоты замковой стены. Сердце его раздирали противоречивые чувства. С одной стороны он понимал: предстоящее бракосочетание неизбежно — Эва отличная партия. К тому же, как говорят, она хороша собой и гроссмейстер даёт за ней огромное приданое. А уж магистр решит, как им правильно распорядиться. Но с другой стороны — он любил Зельму. И со временем Эва наверняка потребует удалить наложницу из замка…
Хогерфест смотрел, как многочисленные повозки и всадники приближаются к стенам Линсбурга. Он извлёк зрительную трубу из кожаного тубуса, прикреплённого к ремню, и, сгорая от любопытства, навёл её на кортеж.
Сосредоточенный взор магистра выхватил юную прелестную всадницу. Её щёки раскраснелись от верховой езды, густые рыжие волосы развивались на весеннем ветру, а серо-зелёные глаза блестели, предвкушая предстоящую встречу с женихом.
Хогерфест также заметил полную упругую девичью грудь, обтянутую дорожным шерстяным платьем, вздымающуюся под тёплым меховым плащом. Эва отлично держалась в седле, словно королева, и о чём-то увлечённо разговаривала с некой молодой особой, по всей видимости, камеристкой.
— Великий Логос… Неужели эта та самая маленькая Эва?.. — прошептал магистр и извлёк из-под плаща золотой медальон, некогда подаренный гроссмейстером Волтингеном. Хогерфест открыл его и взглянул на лик Эвы пятилетней давности — нынешняя роскошная рыжеволосая уверенная в себе всадница мало чем напоминала хрупкую глазастую девочку. Сердце магистра учащённо забилось, он поспешил во внутренний двор, чтобы встретить гостей. Там уже томились в ожидании хозяин замка и маршал. Чуть поодаль собралась вышколенная домашняя челядь.