После того как накормили нас бойцы, вышли мы на берег Волги к памятнику Хользунову.
Мой земляк-летчик лежал на земле у взорванного гранитного своего пьедестала.
Все было изрыто окопами и траншеями.
К Волге по тропинке спускались и поднимались бойцы с ведрами, котелками и канистрами.
Начало смеркаться. Мы опять пошли к центру. В сумерках среди развалин всегда страшно, будто каждая дыра желает тебя проглотить.
Красноармейцы разбирали кирпичи и доставали из-под щебня и мусора разбросанные книги. Здесь, должно быть, когда-то был склад или книжный магазин. Некоторые набрали целые охапки книг.
Я смотрел на каменные коробки обуглившихся зданий и на одной стене разглядел: висят на ремешке коньки «снегурочка», а в одном окне я увидел придавленную тяжелым обломком клетку для птиц.
Коньки были мне ни к чему.
Шел я и еще думал: не лучше ли вернуться обратно к Александре Павловне на Мамаев курган? Ведь там в тесноте и нам двоим место найдется. А может быть, разыскать блиндаж на волжском берегу?
Глава восемнадцатая
В ДЕТСКОМ ПРИЕМНИКЕ
Мы опять подошли к костру. Бойцы пропустили нас вперед. Только мы протянули руки к огню, как какой-то рослый дяденька в полушубке, но со звездой на шапке сразу же начал нас расспрашивать. Конечно, отвечал я один.
Он спросил, не хочется ли нам есть, не простыли ли; потом схватил нас за руки и потащил за собой, больше ни о чем не спрашивая. Держал он нас крепко, будто боялся, что мы можем вырваться.
Только перешли полотно железной дороги, как Васька-Колька-Петька вдруг остановился.
Военный забеспокоился:
— Ты не стесняйся, брат, садись-ка на меня верхом, так мы скорей дойдем.
— А я туда не пойду, — закричал мой беспамятный. — Я знаю, куда ты ведешь нас.
— Знаешь? — удивился военный.
— Знаю! А все равно оттуда убегу. Там фамилию спрашивают.
— Правильно! — невозмутимо сказал военный и потащил нас дальше.
Вскоре он предупредил:
— Здесь ступеньки!
Мы вошли в комнату, освещенную коптилкой. Таким уютным показался мне тогда ее тусклый свет! Я даже не сразу разобрал, что поднявшаяся нам навстречу женщина была Александра Павловна. Она сразу же узнала меня, но и виду не подала.
— Принимайте друзей! У костра грелись.
— Как фамилия? — спросила меня Александра Павловна.
Сгорая со стыда, я ответил.
Александра Павловна строго посмотрела на моего маленького спутника и произнесла:
— С тобой мы тоже знакомы. Всю ночь не спал, бродишь. Опять запишу тебя.
И Александра Павловна вздохнула:
— Бесфамильный. А может быть, вспомнил, как тебя звать?
Бесфамильный мотнул головой и зашмыгал носом.
— Сережей звать его, Сережей! — сказал я Александре Павловне.
Я уже привык отвечать за него. А это имя мне почему-то нравилось больше других.
Я думал, что Александра Павловна начнет меня бранить. А она только взяла за руку и сказала:
— Вовка ушел от нас. Гвардейцем хочет стать...
— Ну я пойду, — перебил ее военный, — может быть, еще кого ночью приведу. Беда. А убегать не советую, — обратился он к нам. — Подумаешь, беглецы-близнецы!
Александра Павловна помогла нам раздеться и все время как бы сама с собой разговаривала:
— Вот и хорошо, что пришел; Фекла все беспокоилась, как бы на мине не подорвался или какой бал кой не придавило. Вот, Гена, какое мы для вас жилье сооружаем. А работы здесь сколько! Хорошо, с потолком справились, не валится больше. Пол настелили.
Мы с Сережей легли рядом не раздеваясь.
Александра Павловна долго не отходила. Она поцеловала меня в лоб и провела несколько раз рукой по голове.
Как хотелось мне тогда схватить ее за руку и не отпускать от себя! Но Александра Павловна уже гладила Сережу. Я поразился тому, как он сказал:
— Вы такая, же хорошая, как мама!
— Маму вспомнил, — радостно воскликнула Александра Павловна.
Сережа ей ничего не ответил.
Александра Павловна прикрыла нас плащ-палаткой и отошла, а мы долго лежали молча. Каждый думал о своем. Кто-то громко кричал во сне.
Мы обнялись и вскоре заснули.
Проснулся я раньше Сережи и опять не сразу сообразил, где я.
Я вскочил и сделал несколько шагов по комнате. Всюду лежали ребята, закутанные в трофейные шинели, в какие-то половики, тряпки. В темноте трудно было разглядеть, у кого какие волосы. Я осмелел и стал вглядываться в спящих. Кто-то застонал.
В углу, сидя на кирпичах, дремала Александра Павловна.