Через несколько дней пошли в загс, переменили ей фамилию Неизвестная на Барышникова. И вспомнила Нина, что ее отца звали Александром. Стала она Ниной Александровной.
Вот и я думал, что бы нам такое Сереже показать, чтобы и он сразу все вспомнил...
Мы мечтали, что нас найдут, разыщут. Только бы кончилась война!
И вот настал день, которого мы все так ждали.
«Широка страна моя родная», — пропели без слов звонкие позывные, и опять зазвучал такой знакомый, торжественный голос. Мы знали, что наши в Берлине! Все так и ждали самого «важного сообщения», но когда накануне легли спать, еще шла война, а проснулись — настало мирное время.
Войне конец!
Мы сбивали друг друга с ног, носились из корпуса в корпус, обнимались. Хотелось обежать весь город.
Няня Дуся в этот день вдела в уши большие позолоченные серьги.
Кружилась голова от запаха цветущих яблонь и груш, от радости возбужденных голосов и криков «ура».
Над детдомом вывесили красный флаг.
Мы кувыркались на молодой, пушистой траве.
А потом собрались все вместе во дворе у ступенек конторы.
Капитолина Ивановна как-то необыкновенно произнесла:
— Товарищи дети! Великая Отечественная война завершилась нашей полной победой!
Капитолина Ивановна прочитала последние слова приказа о великой победе:
— «Вечная слава героям, павшим в боях с врагом и отдавшим свою жизнь за свободу и счастье нашего народа».
Так сдавило в горле. Стояла мертвая тишина. Должно быть, все мы думали о тех, кто не дожил до этого дня.
Вернется или не вернется с войны папа?
В тот же день, не успели мы выпить вечерний чаи, как услыхали совсем рядом боевые звуки марша. Некоторые даже растерялись. Откуда появился вдруг в городе военный оркестр?
Не все сразу сообразили, что это наши собственные музыканты. Настоящий оркестр, будто у нас не детский дом, а гвардейский полк!
На звуки марша со всего городка стекались гости. Пришел к нам и старый бочар Василий Кузьмич.
— Потянуло на музыку к солдатским детушкам. Мы окружили его и начали плясать кто как мог. Когда стемнело, и в нашем городке начался салют.
Правда, залпы были не из тысячи пушек; у нас раздавались одиночные выстрелы. Это палили в воздух охотники и милиционеры.
Мы с Сережей тоже решили устроить свой «салют». Шура прислала мне карманный фонарик и несколько батареек. Мы бегали с Сережей по двору и освещали лица людей и верхушки деревьев.
Вот наши лучи скрестились и вырвали из темноты лицо Андрея. По случаю Дня Победы он шагал по двору на небывало высоких ходулях.
В тот вечер в садах и прибрежных кустах Невелички пели соловьи.
С темного неба на нас смотрели тысячи звезд.
Не было конца нашей радости, нашим надеждам.
Глава двадцать шестая
ГАЛЯ-ГАЛИНА ИВАНОВНА
Один за другим в наш городок возвращались демобилизованные воины. Были среди них и девушки в пилотках; на их гимнастерках сияли ордена и блестели нашивки.
Мы тогда научились особой грамоте: по медалям и лентам узнавали и дорогих нам сталинградцев, и тех, кто оборонял Москву и Ленинград, и тех, кто штурмовал Берлин и освобождал Прагу.
Однажды во дворе детдома я обратил внимание на высокую девушку. Сразу было видно, что она приезжая. Смуглое лицо, темные, чуть прищуренные глаза, и одета она как-то необычно: большие ботинки на толстой подошве; яркая, вся в цветах, широкая юбка, короткая курточка. За ее плечами болталась сумка на рыжих ремнях.
Я посмотрел на нее, она — на меня.
Мы узнали друг друга. В первую минуту я не мог произнести ни слова. Это была Галя Олейник, Валина сестра. Она крепко стиснула мою руку.
Галя, оказывается, уже все знала и приехала в детдом вместе с Капитолиной Ивановной, которую по делам вызывали в Сталинград, в облоно.
В день приезда Гали мы пошли на кладбище. Галя тихо стояла у голубого обелиска. Все молчали.
Неожиданно раздался голос няни Дуси. Я даже вздрогнул.
— Слышишь, девонька, сестра пришла!
Поворотом головы и взглядом Галя остановила няню. В ее глазах я не увидел и слезинки. Она смотрела вдаль горящим взглядом, густобровая, сдержанная, сильная... В своей странной одежде она казалась мне неутомимым ходоком, кругосветной путешественницей. Но вот кончился ее долгий путь. Она стояла рядом со мной, плотно сжав губы.
Вдруг она сделала шаг и опустила голову на грудь няни Дуси. Няня растерялась. Она гладила Галю по черным волосам.
Мы пошли к выходу.
Капитолина Ивановна предложила Галине Олейник работать у нас в детдоме. Галя согласилась.