Из ямы несло плесенью и сыростью. Казалось, там прячутся какие-то неведомые чудища, слышатся их вздохи.
Фусако даже почудилось, что она видит прозрачные, колышущиеся, как медузы, непонятные существа, и будто они перешёптываются, глядя на неё из темноты.
Она с усилием проглотила слюну. А вдруг это гнездо каких-нибудь оборотней? Ей стало как-то не по себе, и она отвернулась от ямы.
— Как ты думаешь, что это такое? — спросил Каттян, стоя позади неё.
— Просто большая яма…
— Гм…
— Точно не знаю, но, может быть, это пещера первобытных людей. Или убежище разбойников, которые спрятали здесь свои сокровища, — добавила Лягушонок. Об оборотнях она умолчала.
— Вот здорово, Каттян! Нам повезло. Сразу богачами сделаемся! — воскликнул Дабо.
— Ладно. Принесёт Дзюн карманный фонарик, посмотрим, что за пещера.
— Не надо, Каттян. Опасно, — сказала Фусако.
— Почему?
— А вдруг там углекислый газ? Умрём все.
Это озадачило Каттяна.
— А я знаю, что нужно делать! — воскликнул Очкарик Мацу, вскочив на ноги. — Вспомнил: в таких случаях нужна свечка.
— Свечка?
— Ну да!. Если она не горит, значит, кислорода мало, а углекислого газа много. Тогда нужно сразу же уходить. Как-то читал в книжке про исследователей пещер…
— Дабо, сбегай за свечой.
— За какой свечой? У нас дома нет свечей.
— У нас есть, — сказала Фусако. — На божнице стоит. И спички есть. Сбегай, Дабо.
— Ладно, схожу. А твой отец? Он же сегодня в утренней смене работал, значит, сейчас дома. Сама иди!
— Не волнуйся, нет его. Он в баню ушёл. Сбегай, Дабо.
— Ну ладно. Я мигом, — согласился Дабо и, подражая сирене полицейской патрульной машины, с воем выскочил из пещеры.
— Молодец, Мацуо. Полезные вещи знаешь, — похвалил товарища Каттян.
Очкарик довольно хмыкнул, сощурился; не поймёшь: открыты у него глаза или закрыты.
Вернулся Дзюн.
Тут же осветили карманным фонариком яму, в которую упали очки Мацуо и мотыга. Яма оказалась довольно глубокой: на глаз метра три. Однако самое удивительное было то, что она была также и очень просторной — не хватало луча карманного фонарика, чтобы до конца осветить её. Вот какую пещеру открыл Очкарик Мацу!
Не обращая внимания на дождь, ребята помчались к храму: они давно приметили там лестницу.
— …Осторожнее идите. Как только заметите, что свечка начинает гаснуть, спокойно, без паники поворачивайте назад. Понятно?
— Сыростью несёт!
— Эй, Тёбо, посвети фонариком, не видно, что там впереди.
— Есть ли конец у этой пещеры? Какая большая!
Ребята медленно движутся по пещере, позади них дрожат их собственные тени — кажется, они тяжело наваливаются им на спины. Подошвы ног вдруг сделались холодными, словно обледенели, — не оторвёшь от земли, будто магнитом притягивает.
Все боятся, но не подают вида. Голоса от страха дрожат. Кто-то начинает говорить громко, чтобы скрыть страх, но голос предательски обрывается. Дабо непрерывно оглядывается.
— Ой! Что это там? Белое… колышется.
— Где? Где ты видишь белое?
— А вон там.
— Может, это призрак?
— Призраков на свете не бывает.
— Нельзя сказать, что их совсем нет…
— Почему это?
— Я слышала: в деревне после дождя их видимо-невидимо…
Лягушонок пожалела, что заговорила о таких страшных вещах.
— Каттян! Давай вернёмся.
Дабо, задрожав, схватил Очкарика за рубашку, все сгрудились друг подле друга.
— Ой, тут на стене что-то начерчено.
Тёбо осветил фонариком красноватую глину — на стене была нарисована девочка с короткими волосами, над рисунком — стрела, над стрелой виднелась цифра пять.
— Шифр, наверное. В пещере кто-то жил. Если это были разбойники, то они прятали здесь награбленные сокровища, — поддержал Дзюн предположение Лягушонка.
— К-клад, наверное. Зо-золотые монеты. Я-я знаю: в старину самураи выкапывали в разных местах такие ямы и зарывали в них золото. А иногда они прятали его на дне высохших колодцев. Набивали золотыми монетами ларцы до самого верха, золото так и сияло… — захлёбываясь от волнения, рассказывал Очкарик. — Золото очень ценится, ведь оно совершенно не ржавеет. И теперь ещё иногда, когда роют фундаменты для высоких домов, находят клады. А в такой большой пещере много, наверное, кладов запрятано. Каттян! Пойдём туда, куда указывает эта стрела.
Все слушали Очкарика с горящими глазами.
— Очкарик! А сколько монет в одном ларце? — спросил Дабо.
— Может, миллион, а может, и больше. Недавно отец нашёл в шкафу пять старинных медных монет, отнёс их нумизмату и продал за тысячу иен[16]. А золотые монеты значительно дороже. Сразу можно двухэтажный дом построить.