Развернувшись, он зашагал прочь.
…На улице было всё также темно и мрачно. В густой траве возле пустого дома стрекотали кузнечики.
Подобрав гнилушку (она тем ценна, что светится в темноте), мышата поспешили в дом вслед за Проклятием Бестиевичем.
А Проклятий Бестиевич нервничал. «Не может быть, — бормотал он, звеня ключами, — не может быть, чтобы кот сбежал. Я хорошо проверил кладовую и не заметил никакого потайного хода. Мистика, мистика, мистика…»
Вот и кухня. В углу валяется сломанный стул, напротив окна — дверь в кладовую. На двери — замок.
— Вот видите, всё на месте, — обрадовался Проклятий Бестиевич. — Удрать через дверную щель он не мог…
— Тогда как же он удрал? — осведомился Макс.
— А никак. Кот как был, так и остался в кладовой. И сейчас вы увидите сами…
Щёлкнул замок.
Проклятий Бестиевич распахнул дверь.
Мышата с любопытством заглянули внутрь.
Чудеса!.. Кот, действительно, как был, так и остался в кладовой. Зелёные глаза сверкали из темноты.
Скрестив лапы на груди, тролль смеялся:
— Ну что, Одиссей, как спалось, как…
Он смолк, разглядывая непонятную загогулину, темневшую на полу кладовой.
То была не загогулина. То была верёвка, ещё прошлой ночью стягивавшая лапы кота. Та самая, которую всё утро три часа подряд грызли Макс и Лиза. Пока не перегрызли в нескольких местах. А перегрызши, поклялись в жизни никогда больше не есть верёвок. Даже запечёнными в сыре. Попираемая лапами кота, истерзанная верёвка валялась на полу, напоминая дохлого ужа.
Не сразу, но очень скоро до тролля дошло, что Одиссей стоит перед ним больше не связанный. Более того — кот приготовился к прыжку.
— Спаси-ите-е… — просипел тролль, оглядываясь.
Лизы и Макса на месте не оказалось.
Тихой летней ночью из глубины пустого дома раздался вопль. Вопль был так жуток, что птички на деревьях вздрогнули и притихли, а кузнечики в траве перестали стрекотать. Но люди его не слышали, как не слышат вообще воплей нечисти. А кот расправлялся со своей жертвой молча — лишь глухо рыча.
…Спустя некоторое время вопли стихли. Птички на деревьях облегчённо перевели дыхание. Кузнечики снова взялись за смычки. Прихрамывая на одну ногу, из дома выскочил взлохмаченный монстрик. Что-то уронил… остановился, подобрал… и упрыгал в кусты. Присмотревшись, птички ахнули: в руках у монстрика была его собственная голова!
Следом из дома, потягиваясь, вышел кот.
— И чтоб я тебя больше не видел! — заорал он в кусты.
— Яволь, монсеньёр, — пробурчал монстрик, пришивая на скорую нитку голову к туловищу.
Из-за тучи выплыла луна.
Луна мягко светила в окно детской. Тучи развеялись, показав звёзды.
— Попрощаемся здесь и разойдёмся, — сказал Одиссей, пожав лапки мышатам. — Теперь, когда я снова возле детей, тролль не посмеет явиться. Я бесконечно благодарен вам обоим. И снова и снова повторяю, как виноват в том, что заподозрил вас в сговоре с троллем.
— Ну что вы, не берите в голову. — Лиза рассмеялась. — Самое главное, что теперь между нами кончились недоразумения. Если честно, то мы с Максом вами просто восхищены. Ведь вы защищали все эти годы детей Лопушайло от страшной болезни.
— Это так. Семья Лопушайло была проклята много лет назад — как наказание за какой-то… честное слово! — кот потряс головой, — никто не помнит, за что. Болезнь должна была поражать членов семьи до седьмого колена. И хоть проклятие — вещь нехорошая, а проклинатели — люди неумные и злые, увы, иногда оно действует. Члены рода Лопушайло внезапно заболевали в детстве и умирали, спасти их было невозможно. Так ушли из жизни троюродная прабабушка, двоюродный дедушка, дядя и сестра мамы Лопушайло. Вы спросите — почему они не умерли все? Почему до сих пор жива мама Лопушайло, например?
— Да, действительно, — переглянулись мышата, — почему мама Лопушайло не заболела?
Кот уселся на коврике возле кровати, аккуратно обернул пушистый хвост вокруг лап.
— Ну, во-первых, потому, что болезнь поражает только детей. А во-вторых, когда мама Лопушайло была маленькой, каждую ночь в её комнате ночевал мой отец.
— Ваш отец?!
— Мы — хранители, — пояснил кот. — Своеобразные. Тролль, преследующий семью Лопушайло, появляется каждую ночь — ровно в полночь, на протяжении многих лет. Именно во сне человек безоружен перед болезнью. Она приходит ночью и тянет к нему свои липкие пальцы… Нашей задачей было — не подпустить болезнь к спящему.
Кот вздохнул.
— Увы, были сбои. Не по нашей вине. Например, однажды дядя мамы Лопушайло уехал в лагерь. Кота, естественно, с ним не пустили. А неделю спустя…