— Защищайся, сука, — услышав щебечущий голос, Изабелла мгновенно обернулась, но опоздала — через секунду она уже лежала на полу, а Маргарет сидела на трибуте, приставляя к горлу девушки клинок, от которого несло чем-то неприятным. Тот же самый яд, что и на стреле, предназначенной Адриану? Как умно и продумано.
— Где же твой любимый лук? А магические стрелы? — прохрипела Изабелла, нащупав мешочек с растениями, отданный Эльзой перед смертью. Хогарт чувствовала разгоряченное тело Маргарет, такое близкое, такое ощутимое и…все еще желанное. Несмотря на ярую ненависть, Изабелла с трудом боролась с приятным порывом, попыткой провести ладонями вдоль упругой груди и тела, испытывая Маргарет. Но она…не могла?
— Поверь, они мне уже не нужны, — наклонившись к Изабелле настолько, что рыжая осязала на губах сбитое, будто спутанное дыхание противницы, Маргарет чуть нажала на рукоять, но почему-то замерла, не спуская взгляда с ярко-голубых, практически светящихся глаз Изабеллы. Что мешает? Проведи один раз — и Четвертый Дистрикт уничтожен. Но Марго будто боялась сделать это последнее движение. Обычный скот — убей. Или же?..
Воспользовавшись заминкой, Хогарт рывком кинула в лицо Милсон пыльцу какого-то растения, от чего брюнетка схватилась за глаза, выпустив Изабеллу из своих оков. Не медля и секунды, Изабелла скинула с себя девушку, выбив из ладони той опасное оружие, после чего легким движением перевернула Маргарет, оказавшись на этот раз сверху и занеся над Милсон один из своих метательных ножей. Казалось, сейчас все замерло — грудь Маргарет как-то неправильно плавно взымалась, но только в глазах читались приятные, манящие нотки ужаса. В них, потемневших, таящих сотню непонятных чувств и эмоций, молящих о спасении, но при этом жаждущих смерти, можно было узнать истинную душу предательницы.
— Черт подери, как же я тебя ненавижу, — проведя большим пальцем по пухлым губам Маргарет, Изабелла впилась в них — самонадеянно, смело, даже как-то грубо, максимально глубоко — словно от этого поцелуя зависела вся жизненная энергия Изабеллы. Но, может, так и было? Однако как ни странно, Маргарет, практически не сопротивляясь, ответила на это странное, но в то же время предсказуемое действие, попытавшись даже обхватить Хогарт дрожащими руками.
— Думаешь, все так просто? — Изабелла отстранилась от девушки, но при этом все еще находясь на неприлично близком расстоянии. Сейчас Хогарт катастрофически нуждалась в продолжении — слишком долго ждала и хотела. Отомстить за все, отыграться на собственной кукле, использовать ее, довести до последнего стона.
— Но, ведь… — Маргарет побоялась даже вздрогнуть, когда Хогарт уверенно сорвала с себя пояс, после чего умело перевязала им руки Маргарет, приковав их тем самым к находящемуся по близости камню, лишая брюнетку возможности к движению. — Мы транслируемся на весь Панем.
— На весь? — глаза Изабеллы загорелись, и девушка поднялась, прокрутившись вокруг себя, а потом рассмеялась. — На весь, мать его, Панем! Как же охуенно… — смех, свободный, сумасшедший, перемешанный с несвязной речью, но при этом простой и настоящий, прерывал попытки внятных слов, вынуждая Изабеллу захлебываться в собственных мыслях: — Да пошло оно все! Как пошла и ты, и все, кто нас смотрят! Чертовы бляди, предатели — кто бы, блять, подумал, что все будет именно так? Я? Ты? Эти смотрящие? Плевать …сейчас мне на все плевать! Пусть насмотрятся! Им понравится — не так ли? Им всегда все нравится, абсолютно все! То, как убивают людей, то, как они сжигают заживо — так почему бы не сгореть всем нам? И им, всем им! Ненавижу каждого, ненавижу…и себя тоже.
Бросив жгучий взгляд на Маргарет, Иззи провела руками по волосам и глубоко вздохнула, запрокинув голову. Что-то переменилось в одно мгновенье, такое непонятное и пугающее, но невыносимо приятное. Она вспомнила все, забыла о многом. Отпустила, нашла, потеряла. Все разом — умиротворение, ненужное и лишнее сейчас. Еще немного — она будет свободна. Все равно как будет с Аланом — смерть тоже спасение. Для них обоих.
Обычные детские игры.
— Тебе же не хочется ждать? — со всей силы сжав грудь Марго, от чего последняя невольно сжалась и чуть вздохнула, Хогарт резко провела ножом вдоль майки на разгоряченном теле, после чего сорвала одежду с жертвы. Оголенное тело — близкое и противное одновременно, манило своей откровенной белизной, правильностью…ложной идеальностью. — Ты же хочешь этого — по тебе вижу. Не противься желанию, сука.
Продолжая усмехаться, Изабелла снова мерзко поцеловала пытающуюся сопротивляться Маргарет, одновременно ведя вдоль живота ледяным лезвием, а потом вдруг остановилась, и, чуть надавив, начала оставлять кровавый след, на что Милсон задрожала еще сильнее, сдерживая крик.
— Прошу, не надо, — задыхаясь, прошептала девушка, когда Изабелла стянула с брюнетки обтягивающие штаны, — это же не ты…
— Поверь, теперь — я, — покрывая ноги соперницы поцелуями, Изабелла кусала, тянула снежную кожу, наслаждаясь сдержанными стонами, вызванными от переменчивости чувств. Но ей было мало, слишком мало.
Перехватив клинок, Изабелла, на этот раз глубже и сильнее, провела острием по ноге, но сразу слизала появившуюся кровь языком, надменно закусив губу. Горьковатая, мерзкая — ровно как и сущность этой шлюхи, что сейчас продолжала тщетные попытки вырваться и удержать свои крики. Но останавливаться было глупо — Хогарт продолжала вести языком вверх, пока не достигла промежности.
Абсолютно мокрая — тело знало, чего желала хозяйка.
Коснувшись кончиком языка возбужденного клитора и начав его легонько посасывать, Хогарт взглянула на Марго — та незамедлительно простонала, инстинктивно подавшись вперед. Полностью красная, но находящаяся в плену собственного желания, уже уничтоженная — Марго наделась получить удовольствие. Наивная дура.
Немного поиграв язычком, так, чтобы еще сильнее расслабить Маргарет, Изабель, не церемонясь, вставила сразу два пальца в возбужденную девушку, оторвавшись от промежности и закусив рукоять ножа зубами. Маргарет вновь выгнулась и закричала что-то непонятное, а Хогарт лишь прихватила соперницу за шею, отбивающую свой последний пульс, продолжая насаживать Милсон на пальцы, придавливая основанием ладони клитор. Сбивая темп, глубже, сильнее, восхищаясь стонами подруги, одновременно издеваясь над ней — Хогарт мечтала об этом моменте.
Практически доведя брюнетку до крайней точки, Хогарт остановилась, высунув пальцы из пылающей и дико текущей, дрожащей девушки:
— А теперь оближи, — томно прошептала трибут, поднеся ладонь к лицу Маргарет. Та на удивление послушно вобрала пальцы в рот, слишком нежно, аккуратно их посасывая, шершавым языком изучая каждую фалангу. Смирение. — Хорошая девочка, — вынув пальцы изо рта, Иззи еще раз, куда медленнее провела лезвием по округлой груди, буквально наслаждаясь душераздирающим криком. Рана мгновенно наполнилась кровью — намного больше, чем в прошлые разы. Белая кожа постепенно приобретала алый оттенок, завораживая своим видом.
— Умри, — запрокинув голову, выкрикнула Маргарет, когда Изабелла провела рукой между ног девушки, зажав пальцами клитор, — просто…умри уже…
— Я не умру. Пока что, — впившись ногтями в стоящий сосок, Изабелла оттянула его, сразу же вдавив лезвие в разогревшуюся плоть. Расслабленная, но ноющая от боли, принадлежащая только Изабелле, молящая о смерти, мечтающая прекратить пытки — Марго извивалась с каждым толчком, каждым не достигнутым удовольствием. Нужно было больше, куда больше — но Милсон не была этого достойна. И не будет уже никогда.
— Я тебя ненавижу.
— А я тебя люблю, — рассмеявшись, Изабелла замахнулась. Опять. Только сейчас намного сильнее, целенаправленнее, вогнав нож по самую рукоять, одновременно поцеловав погибающую Маргарет. Иначе, мягко, тепло, чуть касаясь своими губами ее, уже окровавленных и чарующих смертью.