– Странные книги вы, матушка, домой приносите, – подметил он.
– А что не так? Вы с Харуко должны знать, чего опасаться.
– Ну, тут уж не поспоришь, и вправду… – Такеши устроился у очага и протянул к огню руки, ничуть не боясь языков пламени. – Кстати, матушка. Помнится, после того, что произошло с отцом, вы куда-то убрали его вещи…
Мать заметно напряглась.
– Зачем они тебе? – настороженно спросила она. – Десять лет жил-поживал, ни о чём таком не заговаривал, а теперь вдруг зачем-то понадобились.
– Мне просто интересно, – буркнул братец. – Или вы всё выбросили?
Кажется, она о чём-то задумалась. Только думала всего секунду. Отвела взгляд, хрустнула костяшками…
– Да, выбросила. Нечего дома держать старый хлам.
Такеши подскочил. Он разозлился настолько, что даже мне, его сестре, было страшно находиться рядом.
– Как вы посмели?! – крикнул он. – Это были вещи отца, вы не имели права их выбрасывать!
– Такеши, не смей повышать на меня голос!
– Если вы не уважаете память отца, почему я должен уважать вас?!
– Ты ведёшь себя, как мерзкий невоспитанный мальчишка!
– Тогда и живите без этого мерзкого невоспитанного мальчишки!
Минуя меня, Такеши выскочил в коридор. Вид у него был решительный. Мать всё больше злилась, хоть и не собиралась показывать это слишком явно, но сильно не беспокоилась – кажется, не сомневалась, что выиграет в этой партии.
Такеши выглянул на улицу. Вернулся в прихожую, порылся в шкафчике. Уставился на мать.
– Где моя обувь? – рыкнула он.
– Я её спрятала, – как ни в чём не бывало ответила мать. – Работу сегодня тебе относить больше ненужно, а значит и выбираться из дома незачем.
Такеши рассвирепел. Бросился в комнату, принялся искать. Тут же вырвался обратно и снова стал рыскать в прихожей.
– Прекратите! Верните мою обувь!
– Ты что не понимаешь? Такеши, я забочусь о безопасности. Я не хочу проблем. Тебе тоже стоило бы быть осторожнее, сейчас непростое время, и вообще…
– Помешанная, – Такеши прорвался к двери. – Харуко, видишь? Она совсем с ума сошла!
– И куда ты собрался? – Не замечая меня, мать бросилась следом за ним. – Кто из нас двоих с ума сошёл?!
Такеши не стал слушать. Он ринулся к двери, мать вцепилась ему в рукав. Треснул недавний шов. В конце концов, недолго думая, братец с лёгкостью скинул с себя хаори и выскочил на улицу.
– Чего смотришь? – рыкнула мать. – Догони его! Скажи, чтобы немедленно вернулся, или я его больше в дом не пущу!
Я кивнула и, даже не одевшись, выскочила на улицу. Огляделась по сторонам. Такеши успел уйти далеко на север – я с трудом рассмотрела его среди горожан. Тут же заторопилась следом. Стараясь бежать не слишком быстро – в конце концов, не зря же меня учили держать лицо, – нагнала только на мосту. От холода губы братца уже успели посинеть.
– Матушка сказала…
– Мне всё равно, что она сказала, – Такеши обошёл меня и зашагал дальше. – Если этому человеку нет дела до отца, то мне нет дела до неё, ясно?
– Такеши, пожалуйста, – Я снова его опередила. – Что с тобой происходит? Ещё совсем недавно всё было в порядке, тебя из дома нельзя было вытянуть, и вообще…
Он остановился и скрестил руки на груди, как будто отгораживаясь от меня. Покосился на проходящую мимо женщину. На секунду показалось, что именно так он воспринимал всех других людей – попросту чужими для себя. Я тут же прогнала эти мысли.
– Что происходит? – уже намного тише спросила я. – Мне-то ты можешь об этом сказать?
– Мне хочется больше узнать об отце.
– Больше узнать об отце?
Он кивнул.
– Зачем тебе это? Он же давно пропал…
– А я разве говорил, что собираюсь его искать? Харуко, я просто гуляю. Хочу побыть один. Можешь ей так и передать: я просто хочу побыть в одиночестве.
– Хорошо… но… хотя бы хаори тебе принести?..
– Не стоит. Здесь не то, чтобы холодно.
И он ушёл. Просто ушёл, даже не оглянувшись. Моего брата как будто подменили.
– И где он ходит? – бормотала мать, склонившись над вышивкой. – Ой, лучше бы дала я ему эти вещи, сидел бы дома…
О том, что отцовских вещей в доме больше нет, она соврала. Отругала меня – почему это я не остановила брата? – а через некоторое время вытянула из запасов увесистый мешок. Тогда ещё была надежда – Такеши вот-вот вернётся, увидит вещи, и все свары сойдут на «нет». Но время уже клонилось к ночи, а на пороге никого не появлялось. Закрадывалась гаденькая тревога. Чтобы отвлечься, я взялась за отцовское наследство.