– Сора с востока города? Я… о таком ничего не слышала…
– Ты уверена?
– Да. Может, приезжий. А зачем тебе? – Она весело заулыбалась. – Ты что, влюбилась?
– Нет, конечно. Так нового друга Такеши зовут. Он меня с ним знакомить не хочет, но… Нехороший это знак…
– Брось. Пусть общается, с кем хочет. Что у тебя, своей жизни нет?
– Да… Ты права… Но ведь это же жутко. Сначала эта кровь из фонарей на празднике, а потом этот таинственный Сора… И ещё Такеши к Нобу что-то ходить стал – а ведь о Нобу такие слухи, сама, наверно, знаешь, – и зачем-то отцовские вещи ему понадобились… Вот, чётки даже подарил…
Камэ посерьёзнела. Взглянула на меня, как будто прикидывая, шутка ли, и медленно перевела взгляд куда-то в сторону.
– Ну… Наверно, всё это не просто так… Но давай сначала на даймё посмотрим, хорошо? А потом подумаем…
– А как мы посмотрим на даймё?
Камэ лукаво усмехнулась и подошла к одной из стен. Нащупала створку, осторожно, чтобы не издать лишнего шума, приоткрыла окно. Отсюда на двор храма можно было смотреть как бы сбоку. Стук лошадиных копыт со стороны главной дороги слышался всё громче. Очень скоро показались и сами всадники – шесть человек. На какое-то время они пропали за группкой служебных построек, а на пороге появились уже пешими. Мико встречали их всем скопом.
Если бы даймё видел, как я таращусь на него, мне бы давно снесли голову. Не положено простолюдинам глазеть на знатных на знатных особ, но таких…
В сопровождении охраны – вооружённых до зубов самураев, плотно закованных в доспехи, – вышагивал человек. Он был одет в чёрное, цвет воинов, но накрахмаленные плечи, красная подкладка и длинный шлейф, спадающий до земли, говорили о том, что на ткань для этого наряда не скупились. Такеши бы лет двадцать для такого пришлось работать, а всё равно не позволили бы купить – не по сословию. Так же, по сословию, простому человеку не разрешалось носить два меча, какими обладал даймё.
– Ты только глянь… – прошептала Камэ. – Как идёт…
Следом вышагивал парень, раза в два моложе и на голову выше. Кажется, тот самый наследник, о котором мико распускали сплетни. Первым бросился его болезненный вид – щёки впали, губы потрескались, под глазами проступили заметные синяки от недосыпа. Отвести внимание от этого нарядом, куда более скромным, чем у отца, молодой человек даже не пытался. Пожалуй, на своего родителя он погодил только бровями – такими надвинутыми и густыми, что казалось, будто они умеют только хмуриться. Из-под них парень смотрел пристально, изучая всех и вся. В остальном был… самым обычным. Будто просто горожанином, которого кто-то додумался укутать в шёлк.
– Я думала, наследник будет покрасивей, – не унималась Камэ. – А этот… долговязый какой-то…
– А взгляд вдумчивый, – подметила я. – Наверно, он хорошо образован.
– Наверно? Естественно он хорошо образован! Этот человек с детства жил при сёгуне, как иначе-то?
Я взглянула на наследника снова и с ужасом поняла – он смотрит прямо на нас. Заметив это, Камэ тут же дёрнула меня вниз. Сердце заколотилось вдвое быстрее.
– Наверно, Айхао-но Ран для него слишком хороша, – продолжала Камэ. – Она красивая, с прекрасными манерами, знанием поэзии… Тем более, единственная, дочь клана Айхао! Золото, беречь надо! Эх… А какие там сыновья – Джио, Кеншин, Наоки…
– Слушай, я же всё равно не запомню все эти имена.
– Конечно, ты же голову всякой чушью забиваешь.
– Книги – это не чушь.
Камэ лишь усмехнулась. Особо не задумываясь над моими словами, она продолжила рассуждать дальше:
– Наверно, ему всё-таки больше подойдёт Химицу-но Сэнго. Или Химицу-но Умэко. В семействе Химицу знают толк в моде, но дочери у них невеликие красавицы. Даже с белилами на лице заметно. Хотя, наверно, нужно будет проверить, как сходятся звёзды. Может быть, гороскоп скажет обратное…
Я снова выглянула из укрытия. Даймё вместе с сопровождающими уже заходил в храм. Мико приветствовали его низкими поклонами.
– Как думаешь, почему они вообще сюда приехали? – шёпотом спросила я.
– Ками должны благословить господина Ясухиро, – пожала плечами Камэ.
– Господина Ясухиро?
– Наследника даймё. Я что, не говорила, что его зовут Ясухиро?
– М-м… Нет, не говорила.
– Вот теперь сказала. Цурайкава-но Ясухиро – как звучит, а?
Я пожала плечами. Камэ снова закатила глаза.
– Наверно, тем, в ком почти нет живой силы, этого не понять, – фыркнула она.
Меня это задело. Кажется, после становления мико, Камэ совсем зазналась – ещё недавно мы вместе подшивали кимоно и ходили на рынок, а теперь, оказавшись очень способной девочкой, она вдруг возомнила из себя чуть ли не богиню.