– Орунмила, – шепчет она, призывая бога времени. – Ба ми соро. Ба ми соро.
– Что она делает? – Амари пятится, будто слова Мамы Агбы могут ранить ее. Но я слишком потрясена, услышав слова йоруба – впервые за десять лет, и не могу ответить.
Со времен Рейда я не слышала ничего, кроме резких пауз и гортанных звуков, свойственных оришанскому языку, на котором мы должны были говорить. Последний раз при мне произносили заклятие очень давно, и долгое время язык моего народа жил только в моей памяти.
– Орунмила, – перевожу я, пока Мама Агба взывает к нему. – Ответь мне. Ответь…
– Она зовет своего бога, – объясняю я Амари. – Пытается колдовать.
Я легко нахожу слова для объяснения, хотя сама все еще не могу поверить в то, что вижу. Мама Агба повторяет заклинание с абсолютной верой в то, что делает, терпеливая и готовая ко всему, как и положено слуге бога времени.
Она просит Орунмилу помочь нам, и тоска сжимает мне сердце. Я никогда не верила в Ойю так сильно, как она – в свое божество.
– Это безопасно? – Принцесса вжимается в стену ахэре, когда вены на горле Мамы Агбы набухают.
– Это часть магии, – киваю я. – Такова цена аше.
Чтобы колдовать, мы должны говорить на языке богов, управляя силой, текущей в нашей крови. Это легко для опытного видящего, но после стольких лет бездействия заклятие, должно быть, высасывает из Мамы Агбы всю энергию. Аше тренируется, как любая мышца нашего тела. Чем чаще ее используешь, тем легче управляешь и тем сильнее становится магия.
– Орунмила, ба ми соро. Орунмила, ба ми соро…
Ее дыхание становится более прерывистым с каждым словом. От напряжения морщины становятся глубже. Управление силой требует много энергии, и я знаю: если она перенапряжется, может умереть.
– Орунмила. – Мама Агба говорит все громче. Серебряный свет наполняет ее руки. – Орунмила, ба ми соро! Ба ми соро…
Воздух в ладонях Мамы Агбы взрывается, и мы с Амари падаем на пол. Принцесса кричит, а у меня ком застывает в горле. Ночное небо, синее и пурпурное, мерцает в ладонях Мамы Агбы. Мое сердце замирает от его красоты. Она вернулась…
После стольких лет магия снова здесь.
Меня охватывает волна эмоций, словно где-то внутри прорвало плотину. Боги вернулись. Они живы и наконец рядом с нами после стольких лет.
Мерцающие звезды в ладонях Мамы Агбы кружатся и пляшут. Постепенно у нас перед глазами появляется образ, застывая, словно глина. Я различаю три фигурки на горном склоне: они неустанно пробираются сквозь густой подлесок.
– О небо! – восклицает Амари, осторожно выходя вперед. – Это… я?
Я фыркаю при мысли о таком тщеславии, но замолкаю, увидев свою укороченную дашики. Она права – мы вместе с Тзайном идем через джунгли. Моя рука цепляется за камень, я ползу вверх, а брат ведет Найлу по хребту. Мы поднимаемся выше и выше, карабкаясь, пока наконец не выбираемся.
Видение рассеивается в мгновение ока.
Мы смотрим в пустые ладони Мамы Агбы – на руки, только что изменившие мой мир.
Ее пальцы дрожат от напряжения, а глаза полны слез.
– Такое чувство, – произносит она, всхлипывая, – что я снова могу дышать.
Я киваю, хотя не могу описать охватившие меня эмоции. После Рейда я никогда не думала, что снова увижу магию.
Когда руки Мамы Агбы перестают дрожать, она жадно хватает свиток и изучает его. Видя, как ее глаза бегут по пергаменту, я понимаю, что она читает.
– Это ритуал, – говорит она. – Он очень древний и поможет призвать богов.
– Вы сможете его провести? – спрашивает Амари, ее янтарные глаза светятся от страха и восхищения. Она смотрит на Маму Агбу так, словно та сделана из бриллиантов, но вздрагивает, стоит ей приблизиться.
– Это не моя судьба, дитя. – Мама вкладывает свиток мне в руку. – Вам тоже было видение.
– В-вы шутите, – запинается Амари. Сейчас я полностью с ней согласна.
– К чему спорить? – говорит Мама. – Вы втроем были в пути. Странствовали, чтобы вернуть магию.
– А разве она еще не вернулась? – спрашивает Амари. – То, что вы сделали…
– Лишь малая часть того, что могла прежде. Свиток пробуждает магию, но нужно нечто большее, чтобы полностью ее вернуть.
– Надо выбрать кого-то получше, – качаю я головой. – Кого-то более опытного. Ты не можешь быть единственным магом, пережившим Рейд. Давай используем твою силу и найдем еще кого-нибудь.
– Девочки…
– Мы не можем, – обрываю я. – Папа не сможет без нас…
– Я позабочусь о твоем отце.
– Но стражники…
– Не забывай, кто учил тебя драться.
– Мы даже не знаем, что там написано, – вклинивается Амари, – не можем прочитать!