Солнце. Тишина. Площадь…
— Есть кто живой? — поинтересовался Серазан негромко в пространство.
Ответа, разумеется, не было, и Тесс повторил тот же вопрос беззвучно, переключаясь на мысленный поиск.
Пустота. Легкий ласковый ветерок. Скала, камень мостовых, стены.
Старый город не был ни враждебным, ни страшным, он просто был оставлен людьми, но причин этого Серазан не понимал.
— Это сейчас тут так хорошо, — произнес за спиной ровный негромкий голос. — Прежде было… слегка некомфортно.
Тесс не удивился, но обернулся.
— Да? — следом за ним из дверей мэрии вышла женщина и стояла сейчас у входа, не отходя далеко. — А почему, как?
Может быть, женщина улыбнулась. Может быть, Серазан просто привык, что речь сопровождается мимикой, и грустно-задумчивой улыбки ждал.
— Камень, холод. В рудниках — обвалы, в долине внизу — расплодились и смешались с волками стаи одичавших собак, дороги заметало зимой и размывало по весне, а дети перестали рождаться…
Она задумчиво перечисляла, а Тесс мельком подумал — надо же, обычно говорят, что "не определить возраста", а он не может определить даже ее тип и расу. Простое длинное светлое платье, никакая — ни особенно стройная, ни пышная, ни привлекательная или наоборот неинтересная — фигура, правильное лицо и средне-русые волосы… но если бы ему понадобилось описать ее, нарисовать, собрать образ для опознания — пожалуй, этого бы не удалось.
— И что же?
— Это было давно. Сейчас город пуст и ждет.
— Чего? Или кого? — уточнил Тесс.
— Людей… — продолжения не последовало, и Серазану почудилось за простыми словами спокойствие автоинформатора, выдающего ответ на запрос. Он вздохнул.
— Ну вот, например, я… Человек. Пришел.
— Надо привести еще, — сообщила женщина просто, и Серазан вздохнул тяжелее.
Сообщил так же просто, но с легкой, самого слегка удивившей насмешкой:
— Я бы лучше пообедал.
А потом вновь — чуть-чуть, на грани сознания — озадачился, почему не произнес то же самое выразительней, ведь жрать хочется, а его позвали, привели чуть ли не марш-броском и…
И, как он, оказывается, и ждал, женщина пожала плечами:
— Тогда я вернусь позже, — повернулась и исчезла в темном провале здания, оставив его одного.
Серазан закатил глаза к небу.
Потом подумал, оглядел площадь, к тому же небу воздел руки и озвучил внятный матерный комментарий.
Потенциальный обед, с наводящей тоску неотвратимостью превращавшийся в малореальный ужин, пришлось искать, конечно, за городской стеной.
Серазан, до беспечности легко смирившийся с мыслью, что насчет людей ворон его… гм, ввел в заблуждение, выбрался из города через садовый выход и принялся искать что-нибудь съедобное по заросшим огородам, отчаянно жалея, что на дворе не осень или хотя бы лето, а вот такая вот, еще только цветущая радостно, весна, и не найти ни плодов, ни орехов, ни ягод хотя бы…
Зеленью же было толком не пропитаться, особенно при отсутствии котелка, а охотиться — да хоть бы и с ножом и бечевкой! — оказалось удивительно не на что, и тут уже все растущее недоумение Тесса начало переходить в тихое бешенство: где, собственно, хоть какая-то живность? Где полевки, где птицы, где гнезда, птенцы, молодняк, где ушастые, которых вокруг бывшего города должно быть изрядно, где те самые одичавшие собаки аж стаями, козы, кошки, бараны?!
Почему сами эти сады, по дороге в город выглядевшие вполне приличными и местами кое-как даже ухоженными, сейчас вид имеют такой, словно их бросили звезды знают когда?
За полдня поисков попалось ему по кустам одно-единственное гнездо, и то разоренное, и Серазан, помянув недобрым словом Хранителя-ворона, который явно успел тут раньше, забеспокоился всерьез. Вода проблемы не представляла, ручей он нашел и даже и не один, но вот к тому, что может не добыть еды, Тесс был, мягко говоря, не готов.
"Знал бы — не спешил бы так сюда," — мрачно думал он, поглядывая на плавно перемещающееся к западу солнце. — "За перевалом бы давно уже жарил и жрал…"
Здесь же впору было начинать жрать кузнечиков, стрекотание которых успешно заменяло щебет отсутствующих птиц, но когда Серазан задумался, не уйти ли назад в горы, то почувствовал себя слишком для подъема усталым. Проще было вернуться в город, в конце концов, лопухи и марь он тут видел, о крапиву неплохо обжегся, встречал и прочие сьедобные сорняки, некоторыми на ходу перебивался и так…
"Уходи," — настойчиво посоветовал внутренний голос. — "Вне долины быстрее поймаешь вожделенное мясо, а потом свяжешься с Грином и придете сюда, как ты и хотел — вдвоем…"