- Хватит, Кадо! – цыкнула на задиристого пацана ведьма. – Пусть говорит.
Тим сперва замялся, но все же озвучил свои мысли.
- Нам нужен человек, который будет держать связь с городом. Все наши попытки завести такого человека в самом городе – провалились. Мы теряем людей и ничего не приобретаем. Она может быть тем мостом, который соединит нас с городом, а если предаст, убьем ее. Это будет гораздо лучше простого убийство, неизвестно зачем. Мы не сможем уже помочь Лили и Бейбу, но зато сможем помочь самим себе и лучше узнать о том, что творится в городе.
Тимоти замолк и воцарилась гнетущая, непролазная тишина, в которой было слышно лишь пение цикад.
- Это была бы хорошая идея, Тимоти, но есть опасность, что пленница все выложит констеблям, едва ступит в город. Где же гарантия, что она не выдаст наше место обитания, м? – резонно заметила ведьма, обнажая недобрую улыбку.
Тимоти молчал, он даже не подумал об этой важной детали. Ах, если бы у пленницы был кто-то важный для нее, можно было бы пригрозить ему смертью и тогда они бы получили с юной писательницы сполна. А так, идея явно была пропащая.
- Поверить на слово, – тихо, едва слышно сказала Вилма. – Мы разучились верить людям на слово. А почему? Мы боимся того же, что и городские жители. Что нас не станет. Я не вижу причин, чтобы не верить ей, разве что, если она выдаст местоположение нашего клана, нам стоит позаботится о том, чтобы лучше его скрывать.
В простых словах Вилмы было для Шарлотты столько смысла, что юная писательница удивлялась, как такая девушка, как дочь ведьмы, уживается с жестокими традициями ее клана. А ведь прав был отец Уэнрайт, далеко не все дикари могут стать цивилизованными, рано как и городские люди – дикарями. У них все равно остается то самосознание, которое нельзя искоренить ничем и никогда.
- Молчи, девчонка! Ты всего лишь дочь ведьмы, ты не ходила с нами в дозор! – злословил Кадо, явно выпив много медовой браги за ночь.
- Довольно, Кадо! – повысила тон ведьма. – Иди проспись, покамест твоя помощь лишняя.
Строптивый мальчишка, отбросил в сторону пустую кружку и отправился в одну из землянок, по пути все еще возмущаясь и ругаясь.
- Рут, проследи за братом, – в приказном тоне произнесла ведьма и молодая девчонка тут же сорвалась с места и побежала за Кадо.
Ведьма встала со своего места, оставив на нем плащ из шкур зверей. Она прошлась до костра, который все еще отдавал тепло в светлеющие небеса и стараясь чтобы людям сидящим вокруг него было тепло. Ведьма посмотрела на огонь, молча раздумывая и затем сказала:
- Мы поступим так. Отпустим тебя. Но если ты выдашь наше место или я узнаю о том, что ты болтаешь лишнего в городе, клянусь, что не сносить тебе головы. Я не благородная женщина, не добрая и не наивная. Я прошла в этой жизни через такую боль и муки, что тебе как городскому жителю, никогда не понять меня. Я не поступаю благородно или милосердно, я забочусь о тех, кто предпочел жить в природе со мной и помогать мне. Они не являются мне рабами или наемной силой, они здесь добровольно и всегда могут уйти. Я отпущу тебя, – повторила ведьма. – Но каждую неделю, мы будем встречаться на отдаленном хуторе, который носит название “Слипин Сой”. Там всего три дома и заброшенная мельница, на который кто-то из моих детей будет ждать тебя каждый четверг. Если хоть один раз ты не придешь на встречу или задержишься более чем на час, пеняй на себя. Это понятно? – спросила в заключении ведьма, повернувшись к ней лицом.
- Да, – коротко ответила Шарлотта.
- Вилма и Кэндис проводят тебя до деревни Хэмридж. Оттуда ходит обоз, доберешься с ним до своего города. – она сделала паузу и посмотрела на Тимоти, который переминался с ноги на ногу, поглядывая на Вилму. – Тим, милый, освободи пленницу и проводи девочек до дороги.
Как только руки Шарлотты были развязаны, рядом что-то взвизгнуло и юная писательница снова почувствовала, как в ее шею кольнула словно маленькая иголка. Перед тем, как отключиться, она услышала голос Вилмы:
- Прости, Чарли, но так надо.
====== 9. Тщетные усилия. ======
Спустя два часа после рассвета, в церковную обитель отца Уэнрайта настойчиво постучали. Майкл, который нес ночной дозор в сенях дома священника, увидел человека, едва стоящего на ногах.
- Детектив? – едва не нанес ему удар лопатой Майкл, приняв Харпера за обычного попрошайку, коих в последнее время было слишком много в их краях. – Какого рожна вы здесь стоите на рассвете? Да вы же больны...
Отец Уэнрайт едва выйдя на крыльцо, успел подхватить падающего на него Харпера.
- Майк, помоги мне!
Общими усилиями Уэнрайты втащили в дом обессиленного дорогой детектива. Пришлось положить его на койку, которая предназначалась для Томаса, еще одного служителя церкви, которого приютил пастор.
- Да у него жар! Быстро беги в дом Барлоу и приведи мне старшего Гарета. Живо!
Майк, еще не понимая, какого черта происходит, решил не перечить отцу и быстро побежал в соседний дом. Дороти, которая спустилась на шум, обнаружила отца у койки детектива, который в берду повторял: “Мы должны найти улики, убийца на свободе, он будет убивать, я его знаю...”
- Что он там лопочет? – запахнула полы халата Дороти, прислушиваясь к звукам за окном.
- Бредит, – коротко ответил отец Уэнрайт. – Согрей воды, милая.
Было около семи утра, когда Майк привел Гарета Барлоу, местного лекаря, о котором ходило немало слухов, о том, что он творит чудеса. В прошлом году он излечил от немоты двух сыновей пастуха, а три месяца назад поставил на ноги сына мельника.
Барлоу глянул на детектива, затем на отца Уэнрайта и тихо сказал:
- Нужно заварить хмель, ромашку, бузину, шалфей и тысячелистник в равных пропорциях. Настоять двадцать минут и давать больному по полстакана каждый час. Сейчас ему нужен холодное полотенце на голову, у него последствия от сотрясения мозга, – он глянул на священника. – Пастор, ему нужен покой в ближайшие восемь часов. Как он вообще на ноги-то встал?
Отец Уэнрайт подозревал, что Харперу пытались заткнуть рот и не вышло. Хотя, на ближайшие два дня Николас Харпер точно замолчит, ибо разговоры не помогут ускорить выздоровление, тем более разговоры об уликах и поимке убийцы.
Лекарь достал карманные часы и глянул на циферблат.
- Через полчаса состоится казнь. Вашему новому пациенту не надо ничего знать о ней, хотя бы восемь часов, пастор. А потом позовите меня, я с ним поговорю. Видимо Уайз плохо объяснил нашему детективу что бывает если игнорировать понятие “пастельный режим”.
Пока Дороти заваривала настой, Барлоу отвел священника в угол комнаты и серьезно сказал:
- Ты прости, Ричард, но парень прав. Сегодня состоится казнь невинных детей, а убийца на свободе гуляет и будет еще убивать. Ридинг ничего не видит под носом у себя и казнь невинных не должна повторится. Я собираюсь через два дня в Саутгемптон, к сестре. Думаю начать с донесения, а там посмотрим.
Уэнрайт ничего не сказал Барлоу, понимая, что тот уже и так все решил. Отговаривать лекаря было бесполезно, это его выбор как гражданина Великобритании. И он был очень во многом прав, даже не смотря на риск, быть так же повешенным, как эти невинные дети.
- Тпрруууу... – пришпорил коней проезжавший мимо по дороге купец с обозом. – Поостерегись, милая.
Шарлотта обернулась, стараясь не выглядеть испуганно. На пузатых мешках восседал горбатый мужчина пряча улыбку в густую бороду и усы.
- Куда путь держите, миледи?
Голос его казался хриплый, отчего Шарлотте пришло на ум, что этот малый, но уже давно не юный парень, может быть каким-нибудь пропойцей, который не ровен час завезет ее в лес и поминай, как звали.
- В Хэмпшир, – коротко ответила юная писательница, ускорив шаг по совершенно разбитой телегами дороге.