— Да, мы говорили с ними. Но не о вас.
Адвокат не стал продолжать разговор, а вручил юному Джонсону список девушек, ни с одной из которых тот не был знаком. Айра собрался порвать его, как только выйдет на улицу, но… Вместо этого он всю ночь напролет писал письмо девушке, которую оставил дома, и лишь с восьмого захода нашел нужные слова, чтобы сообщить ей о размолвке. Он был рад, что ему не пришлось объясняться с ней на словах — это выглядело бы гораздо хуже.
…Когда он спустя какое-то время женился на девушке из списка, то обнаружил любопытное, но не слишком уж примечательное совпадение — у его жены, как и у него самого, было две бабушки и двое дедушек — живых, здоровых и весьма жизнерадостных.
…официально зарегистрированной некоммерческой организации, — продолжал Фут, — и объявленная им цель — поощрение рождаемости среди носителей крепких американских генов — соответствовала обычаям того времени. Кроме простого умолчания об истинном назначении Фонда, не требовалось никаких других средств сохранения тайны. И только позже, в эпоху Мировых Войн, которую иногда называют «Безумным Веком»…
Заголовки некоторых статей, опубликованных в апреле — июне 1969 года
Двухлетний мальчик, едва научившись ходить, стал самым юным победителем телевикторины, выиграв миллион долларов.
Президент поздравил мальчика по телефону
Верховный суд штата установил, что пенснонеры скупают государственное имущество в крупных масштабах
«Я буду баллотироваться в Президенты», — заявила она перед началом своего турне по стране.
«Это возврат к основам бытия», — заявил он своей пастве.
«Мы требуем повышения стипендий, уменьшения лекционных часов, отмены домашних заданий.
Мы требуем дать нам право избирать преподавателей и наставников».
Представитель Комиссии по атомной энергии отрицает, что это связано с выпадением радиоактивных осадков.
…«Безумным Веком», опекуны того времени решили (и мы считаем: правильно), что любое меньшинство в период языковой дезориентации и массовой истерии становится объектом преследования, законодательной дискриминации и даже ярости толпы. Более того, неустойчивое финансовое положение страны, и в особенности принудительный обмен ценных бумаг Треста на правительственные облигации, поставил под угрозу нашу платежеспособность.
Тогда определились два пути дальнейшего развития: активы Фонда были обращены в недвижимость и распределены между представителями Кланов, а в качестве постоянной линии проводилась политика так называемого «Маскарада». У нас всегда находились денежные средства, необходимые для симуляции смерти кого-либо из членов Клана (если он жил так долго, что окружающие уже начинали беспокоиться) или для организации его появления в новом качестве где-нибудь в другой части страны.
Мудрость такой политики (хоть и доставляла некоторые неудобства) сразу же стала очевидной в период Междуцарствия Пророков. Во времена правления Первого Пророка возраст девяноста семи процентов наших собратьев официально не превышал пятидесяти лет. Однако тщательная регистрация, проводимая тайной полицией Пророков, усложняла проблему изменения внешности.
Только осторожность и удача спасли нас от разоблачения, ведь тогда неприятности могли быть у каждого, обладавшего даром, который Пророки были не в силах отобрать.
Строго говоря, Кланы не были замешаны в событиях, которые привели ко Второй Американской Революции. Однако факт остается фактом: многие из них участвовали в заговоре, служа верой и правдой предводителям. И даже в сражениях, предшествовавших падению Нового Иерусалима, воевали люди из наших Кланов. Воспользовавшись неразберихой, мы подкорректировали возраст сильно постаревших собратьев. В этом нам помогли некоторые члены Кланов, которые после победы революции занимали ключевые посты в обществе.
На собрании Кланов в 2075 году, когда было достигнуто Согласие, многие предлагали нам раскрыть тайну, поскольку демократия утвердилась вновь, но все же большинство не согласилось: наверное, из-за укоренившейся традиции секретности. Однако возрождение культуры в последующие пятьдесят лет, проповедь терпимости, совершенствование методов воспитания и системы образования дали нам основания полагать, что наконец-то наступило время, когда можно открыться и по праву утвердиться в обществе как его необычное, но от этого не менее уважаемое меньшинство.
Для такого решения были весьма веские причины. Росло число наших собратьев, которые считали «Маскарад» социально неприемлемым в новом, более открытом обществе. Необходимость каждые несколько лет покидать насиженные места и искать новые не просто выводила нас из душевного равновесия; нас мучила совесть, что приходится лгать там, где открытость, честность и порядочность стали законом в отношениях между людьми. Кроме того, проводя исследования в области биологических наук, Кланы сделали много новых открытий, которые могли принести большую пользу нашим недолговечным собратьям. Но, чтобы помочь им, нам нужна была полная свобода. Далеко не все с этим соглашались, однако серьезных оснований для дальнейшего использования «Маскарада» практически не оставалось. В новых условиях здоровые и миролюбивые граждане должны были приветствовать нашу открытость.
В 2125 году, одиннадцать лет назад, мы решились на эксперимент, позволив группе добровольцев (а их оказалось процентов десять) раскрыть тайну своего возраста, не разглашая остальных секретов организации. К сожалению, результаты не оправдали наших надежд.
Джастин Фут замолчал. И тут вдруг заговорил крепкий мужчина среднего роста с загорелым лицом космонавта. В его волосах уже серебрилась седина, что было даже как-то странно, необычно для людей Кланов. Мэри Стерлинг давно заметила его и пыталась угадать, кто он такой: живое лицо и громкий смех мужчины еще до начала собрания пробудили в ней любопытство, но поскольку любой член Клана мог посещать заседания Совета, она потеряла к нему интерес.
— Продолжай, приятель, — произнес он. — Что там у тебя дальше?
Фут ответил, не поворачивая головы:
— Основной доклад прочтет главный специалист по психометрии. Я лишь слегка обрисовал ситуацию.
— О, Господи! — воскликнул незнакомец. — Парень, зачем же нам выслушивать то, что мы давно знаем?
— Я лишь начал разговор. И кроме того, меня зовут Джастин Фут, и никакой я вам не приятель.
Мэри Сперлинг решительно вмешалась.
— Брат, — обратилась она к незнакомцу, — поскольку вы обращаетесь к Опекунам, то не могли бы вы представиться? К сожалению, я не узнаю вас.
— Извините, Сестра. Я — Лазарус Лонг, выступаю от своего имени.
Мэри покачала головой:
— Я так и не поняла, откуда вы.
— Еще раз прошу прощения. Это имя для «Маскарада», которое я взял во времена Первого Пророка… Оно показалось мне забавным. Имя моего Клана — Смит. Вудро Вильсон Смит.