— Так не делают, — пожаловался Харкнес. — Свидетели должны присутствовать собственными персонами. То, что видишь и слышишь на телеэкране, не может рассматриваться как законное свидетельство.
Уолдо поджал губы:
— Вы хотите, чтобы это стало предметом спора?
— Нет, ну что вы! — поспешно возразил Глисон. — Оставь, Чарльз.
Харкнес отступился.
— Не буду злоупотреблять вашим временем, джентльмены, — начал Уолдо. — Мы здесь собрались для того, чтобы я мог продемонстрировать вам, как я выполнил условия контракта. Перейдем к демонстрации.
Он всунул руки в первичный уолдо.
— Вдоль дальней стены располагается ряд рецепторов лучистой энергии, которые по-другому называются декальбами. Если угодно, доктор Стивенс может проверить их серийные номера…
— В этом нет необходимости.
— Очень хорошо. Я включу свой кастер энергии, для того, чтобы мы могли проверить эффективность их работы, — он говорил, и одновременно работал уолдо. — Теперь я буду активизировать рецепторы — по одному.
Его руки стали как бы царапать воздух. Маленькая пара вторичных уолдо включила необходимые тумблеры, находящиеся в самом конце ряда на контрольной панели.
— Вот это — обычные рецепторы, которые предоставил мне доктор Стивенс. Они никогда не выходили из строя. Вы можете теперь удостовериться, что они работают в нормальном режиме, доктор Стивенс.
— Да, вижу.
— Мы будем называть такой рецептор «декальб» и его работу «нормальной».
Маленькие уолдо опять принялись за работу.
— А здесь вы видите рецептор, который я решил назвать «шнайдер-декальб», благодаря определенной обработке, которой он подвергся, — антенна декальба стала двигаться, — а его работу — «шнайдеровской». Хотите проверить, доктор?
— О’кей.
— Вы захватили с собой рецептор, который вышел из строя?
— Как видите.
— Вы можете заставить его функционировать?
— Нет, не могу.
— Вы уверены? Вы тщательно его исследовали?
— Достаточно тщательно, — кисло признал Стивенс. Он начал заметно уставать от напыщенной трескотни Уолдо.
— Очень хорошо. А теперь я заставлю его работать. — Уолдо покинул свое место за контрольными панелями, перелетел поближе к неработающим декальбам и расположился над ними таким образом, что его тело полностью скрывало от присутствующих все его действия. Затем он вернулся в центр помещения и, пользуясь уолдо, включил активизационную сеть декальбов.
Они немедленно начали демонстрировать шнайдеровский тип работы.
— Вот и все, джентльмены, — объявил он. — Я нашел способ чинить декальбы, внезапно выходящие из строя. Я могу применить шнайдеровский подход к любому рецептору, который вы мне доставите. Это включается в мой гонорар. Я могу обучить других, как применять метод Шнайдера для восстановления нормальной работы рецепторов. Это тоже должно включаться в мой гонорар. Однако я не могу гарантировать, что кто-нибудь не станет наживаться, получив от меня необходимый инструктаж. Не вдаваясь в технические подробности, я могу сказать, что метод Шнайдера очень сложен, гораздо сложнее, чем это кажется. Думаю, доктор Стивенс подтвердит это, — Уолдо тонко улыбнулся. — Полагаю, я выполнил условия договора.
— Минуточку, мистер Джонс, — произнес Глисон. — После того, как декальб подвергся обработке методом Шнайдера, он надежен?
— Абсолютно. Я это гарантирую.
Уолдо ждал, пока они тихо совещались. Наконец Глисон заговорил от их имени.
— Это не совсем те результаты, на которые мы рассчитывали, мистер Джонс, однако мы согласимся, что вы выполнили свои обязательства. Но при условии, что вы будете подвергать обработке методом Шнайдера любой рецептор, который будет вам доставлен, и проинструктируете наших сотрудников.
— Справедливо.
— Гонорар будет перечислен на ваш счет немедленно.
— Хорошо. Все понятно, все обговорено? Я полностью и успешно выполнил ваше задание?
— Да.
— Ну что ж, хорошо. Но я хочу показать вам еще кое-что. Наберитесь немного терпения…
Часть стены свернулась. В помещении появились гигантские уолдо и втянули громадный аппарат, который общими контурами отдаленно напоминал стандартный набор декальбов, но был значительно более сложным. Большинство деталей, создававших видимость сложной конструкции, были декорацией. Однако даже высококвалифицированному специалисту понадобилось бы немало времени, чтобы доказать это.
Но в машине действительно имелись абсолютно новые приборы: встроенный счетчик, при помощи которого ее можно было запустить в определенное время, радиоконтроль, изменяющий временные границы работы. Более того, счетчик самоуничтожался и уничтожал рецепторы, если с ним начинал работать человек, не знакомый с конструкцией. Это был предварительный ответ Уолдо на проблему продажи свободной и неограниченной энергии.
Однако об этом он ничего не сказал. Маленькие уолдо были очень заняты — они прикрепляли датчики к аппарату. Когда закончили работу, Уолдо заговорил снова:
— Это — аппарат, который я назвал «декальб Джонса-Шнайдера». И он станет причиной, по которой вы больше не сможете продавать энергию.
— Да? — изумился Глисон. — Можно спросить, почему?
— Потому, — начал Уолдо, — что я могу продавать ее дешевле и удобнее, и в данных обстоятельствах у вас нет никаких шансов конкурировать со мной.
— Это серьезное заявление.
— Я продемонстрирую. Доктор Стивенс, вы заметили, что другие рецепторы работают. Я выключу их. — Уолдо отключил их. — А теперь я прекращу излучение энергии и попрошу вас убедиться при помощи ваших собственных приборов, что здесь нет источника лучистой энергии, ничего, кроме обычного, видимого света.
Несколько неохотно Стивенс проделал это.
— Пусто, — сказал он через несколько минут.
— Хорошо. Не убирайте инструменты, чтобы вы могли удостовериться в том, что здесь источник лучистой энергии не появится. А теперь я активизирую мой рецептор.
Маленькие механические руки приблизились к тумблерам.
— Следите, доктор. Следите внимательно.
Стивенс следил очень внимательно. Он не поверил цифрам контрольных приборов, поэтому присоединил параллельно еще и свои.
— Ну как, Джеймс? — прошептал Глисон.
Стивенс взглянул на прибор с отвращением.
— Эта чертова штука всасывает энергию из ниоткуда!
Все смотрели на Уолдо.
— Вам понадобится некоторое время, джентльмены, — великодушно сказал он. — Обсудите это.
Они отошли в самый дальний угол комнаты и начали шептаться. Уолдо видел, что Стивенс и Харкнес спорят и что Стивенс ведет себя очень неуступчиво. Его это устраивало. Он надеялся, что Стивенс не захочет еще раз взглянуть на это невероятное техническое приспособление, которое он окрестил «декальбом Джонса-Шнайдера». Стивенс пока не должен знать об этом слишком много. Пока что. Уолдо внимательно следил, чтобы не выдать себя какой-нибудь мелочью. Ведь, безусловно, он сказал не всю правду. Он не упомянул о том, что все декальбы, подвергшиеся обработке методом Шнайдера, были источниками свободной энергии.
Будет очень некрасиво, если Стивенс это выявит!
Уолдо намеренно усложнил и запутал систему, которая включала в себя счетчик и систему саморазрушения. Однако в ней было рациональное зерно. Позже он подтвердит, что без такой системы САЭК просто не сможет существовать.
У Уолдо было неспокойно на душе: это мероприятие было рискованной игрой. Хотелось бы знать о системе гораздо больше. Но как будто что-то заклинило. Ничего хорошего на ум не приходило, а ситуация с энергией оказалась критической.
Глисон оторвался от Стивенса и Харкнеса и подошел к Уолдо:
— Мистер Джонс, можем ли мы решить все полюбовно?
— Что вы предлагаете?
…Примерно через час после этого Уолдо с облегчением наблюдал, как корабль гостей отходит от его жилища.
«Ну что ж, — подумал он, — дело сделано.»
Он великодушно дал уговорить себя сотрудничать при условии (и здесь он дал волю своему темпераменту и эмоциям), что контракт будет заключен немедленно, без всяких проволочек, суеты и беготни поверенных и юристов. Сейчас или никогда! Заключить или разорвать всякие отношения. Настоящий контракт (а он виртуозно смог на этом настоять) ничего ему не давал, если его утверждения насчет «декальбов Джонса-Шнайдера» ошибочны.