Мимо проплывали цехи сборки, ремонтные мастерские, научные лаборатории. Некоторые были за плотно закрытыми дверьми: там разрабатывались вещи из категории «не для всех». Станция оказалась куда больше, чем могла себе представить Иви. Отдельный громадный зал в самом сердце конструкции отвечал за искусственную силу тяжести. Об этом девушка знала, еще в академии шутили, что нынешнему поколению никогда не стать настоящими космонавтами. Жизнь при гравитации удобна, но сильно теряет в романтике.
Иветта была не одинока в своем восторге. Все остальные тоже вертели головами, показывали на что-то интересное, бросались к окнам, чтобы рассмотреть получше тот или иной отсек. Ну… Почти все. Был один мужчина, которого она приметила еще на борту челнока. Выражение полного непроницаемого равнодушия, не сходившее с его лица, заставило её решить, что он один из отпускных. Однако после высадки на станции он не примкнул к дружной группе местных обитателей, а отправился на экскурсию с новичками. На него то и дело бросали любопытные взгляды. Внешность у него была довольно своеобразная: в чертах лица было что-то явственно восточное, но пепельного оттенка волосы и яркие глаза, то ли серые, то ли голубые, противоречили этому впечатлению. Кто он такой, откуда? На «Звезде» случайных людей быть не могло. Видный ученый? Иви таких не помнила. Жаль, пошептаться не с кем — еще не познакомилась.
Иветта уже едва волочила ноги, когда женщина-«экскурсовод» наконец объявила о том, что впереди — ангары. Немари оживилась: будущее место работы!
Группа вошла в огромный зал. На противоположном конце виднелись шлюзовые ворота, а вдоль стен стройными рядами стояли машины самых разнообразных форм — истребители, корабли сопровождения, мелкие разведаппараты. Тускло-серый цвет без блеска преобладал в окраске, хотя встречались и другие варианты. Кое-где копошились техники, с любопытством поглядывая на пополнение. Пилотов видно не было.
Иви шла вдоль ряда, рассматривая детали, теперь уже более профессиональным взглядом. Остальные тоже разбрелись кто куда. Вернулся к жизни даже тот мужчина, который раньше привлек внимание Иви. Растеряв отрешённое выражение лица, он замер перед одним из истребителей, довольно интересным по форме — словно плоский и широкий наконечник стрелы. Насколько Иви могла видеть со своего места, такая модель была здесь одна.
Почувствовав пристальный взгляд, новый техник обернулся. Иви быстро сделала вид, что изучает какую-то мелкую деталь, наклонилась вперед и спряталась за силуэтом машины. На щеках разгорался жар. Осторожно выглянула. Мужчина уже отвернулся. А дальше он сделал что-то совсем уж странное. Как зачарованный, он протянул руку и ласково погладил серебристую эмаль носа. Словно собаку потрепал по голове. В этом скупом движении было столько чего-то интимного, непонятного для Иви, что она поспешно отвернулась и больше не стала смотреть в ту сторону. Она наблюдала что-то слишком личное, хотя какое «личное» могло быть у только что прибывшего на станцию человека, она не знала.
Экскурсия подходила к концу. Жилые помещения для техников и пилотов находились рядом с ангарами, чтобы машины всегда были в скорейшей доступности. Оценив условия, Иветта сочла их вполне приемлемыми. Еще внизу она говорила друзьям, что ради такой работы она согласилась бы жить и в шалаше, но сама понимала, что это неправда. Ну, или не совсем правда: все-таки девочке из столицы, из хорошей и очень обеспеченной семьи было бы непросто в спартанских условиях. К счастью, этого от нее и не требовалось. Комнаты были рассчитаны на одного человека, имелись две общие душевые комнаты для мужчин и для женщин и столовая — для всей станции, но с посменным посещением. Привычного дня и ночи на «Полярной звезде» не было, когда кто-то ложился спать, кто-то уже шел на работу. В коридорах царила деловая веселая суматоха — люди бежали по своим делам, кто-то с бумагами, кто-то с инструментами, а некоторые неспешно шли по комнатам-каютам отдыхать после смены. Иви смотрела на этот людской поток, широко раскрыв глаза.
Комната, которую она получила, была маленькой, но уютной. Ничего лишнего: складная койка, узкий шкаф, откидная крышка письменного стола, встающая на место убранной кровати, полка на стене. У противоположной стены — то же самое, но более обжитое. Там жила её незнакомая еще соседка. В углу под потолком решетка системы вентиляции. На стенах белые обои — Иветте уже объяснили, что обрастать плакатами, схемами или даже просто рисовать на стенах никто не запрещает, новый слой белой бумаги после того, как прежний жилец уедет — не так уж дорого, зато обитателям оставался простор для действия. Здесь ведь жили творцы и ученые. Если он проснется, а под рукой не окажется бумаги — потеряется ценная идея.
Иви прошлась по комнате, бросила взгляд на свой чемодан, который уже принесли. Правила, касающиеся частной собственности, им тоже уже рассказали. Комнаты и всё, что в них, считались их неприкосновенной собственностью до тех пор, пока длился контракт, но только если не возникала угроза безопасности станции или же какая-нибудь другая военная нужда. Тогда само понятие «частности» становилось очень зыбким. Иными словами, на станции действовало постоянное военное положение. С этим пришлось смириться.
В шкафу нашлось чистое постельное белье и полотенца. Прачечной на «Звезде» не было, налаженная система снабжения позволяла не тратить на это ресурсы самой станции, а раз в неделю забирать груз белья и отходов на планету. Закрыв дверцу, Иви покружила по комнате, не зная, чем себя занять. Достала из чемодана книжку, легла с ней на кровать, но не прочитала и десятка страниц — как-то незаметно её утянуло в сон. Сказывался перелет и обилие новых ярких впечатлений.
Проснулась она резко и не по своей воле: кто-то энергично тряс её за плечи. Пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь, она замахала руками и заблеяла что-то жалобное. Её немедленно помиловали и отпустили.
— Проснулась! Ну ты и соня! Только приехала и уже спать! Другие бегают кругами по станции, а тебе все нипочем! — в голосе той, кто так бесцеремонно с ней знакомился, звучало почти восхищение.
Наконец-то Иви смогла как следует рассмотреть свою мучительницу. Ей оказалась молодая худощавая женщина в форме работника станции. Нашивка на воротнике указывала на какой-то из исследовательских отделов, Иви не рассмотрела толком.
— Вы здесь живете? — спросила Иви, не найдя ничего лучше.
— Да, я теперь твоя соседка. Меня зовут Анна. Я из пятого блока. Мы там разбираем на части все, что нам притащат вояки, а потом смотрим, что из этого нам полезно. Как-нибудь заходи. А ты откуда? Чем займешься?
— Я… Я только что из академии… — промямлила Иви. На фоне жизнерадостной и энергичной Анны, которая явно была на своем месте, ей стало неловко. — Из Технической Академии в Истрине, — уточнила она.
— Ого, да ты молодец! — Анна снова пришла в движение, взмахнула руками, улыбнулась, встала с кровати Иви. — Я слышала, там огромный конкурс на «Звезду». Если ты прошла, есть чем гордиться! Так куда ты теперь?
— Техническое обслуживание, — неуверенно произнесла Иви, боясь ляпнуть что-то не то.
— Чего обслуживание-то? Станция, самолеты, розетки чинить? Что ж я из тебя слова тяну? Ладно, сама еще не знаешь, наверное. Приходи в себя, раскладывай вещи, увидимся потом в столовой. Пока! — и Анна, словно подхваченная невидимым вихрем, унеслась из комнаты.
— Анна, постой! — Иви вскочила, едва не забыв спросить самое важное. Худое живое лицо соседки мгновенно появились в дверном проеме.
— М?
— Скажи… А там в ангаре был такой серебристый самолет… Такой, без фюзеляжа…
— А, этот, «летающее крыло»… А зачем он тебе? — Анна заметно напряглась.
— Да ни за чем, — честно ответила Иви. — Просто не видела такого никогда раньше, хотела спросить…
— Ну да, он не наш. Честно говоря, — женщина просочилась обратно в каюту, — мы сами толком не знаем, чей он. Не наш, не южан. Технологии такие, что мы до сих пор разобраться не можем. Стоит, ждет своего исследователя. Может, тебя! — она ущипнула Иви и снова убежала.
Иви потерла руку и пошла разбирать чемодан, размышляя обо всем увиденном и услышанном.