– Хочешь сказать, что наше путешествие бессмысленно? – Я снова слышал топот ног безумия в своей голове, а может, это стучала кровь в висках.
– Да нет же. Ты дослушай. Всё началось с того, что я обратил внимание на особую намотку катушек генератора у парней. Они и рассказали, что сделали это по типу ленты Мёбиуса. Потом перешли на теории о Вселенной, ну а после посвятили меня в главный секрет своего исследования.
– Не участвуй! – перебила его Яга. – Знаю я, что они ищут. И зачем мусор помогали стаскивать к путям. Побереги свою душу, не влезай.
Лёд посмотрел в потолок, повертел в руках бумажную ленту и прошептал:
– А вдруг они правы?
– И что же те парни ищут? – Я взглянул на Ягу, но она натянула одеяло на голову, словно чего-то боялась.
– Потерянный во времени поезд, блуждающий между станциями, – ответил за неё Лёд.
– Ты тоже пил дурман-зелья? – Я даже привстал с подушки, чтобы взглянуть Льду в глаза, но он не шутил.
– Железнодорожное полотно оплетает земной шар, изгибаясь, как лента Мёбиуса. – Он начал терпеливо разъяснять, поворачивая у моего лица свои поделки. – Видишь эту границу сопряжения нескольких плоскостей? Металлические пути, проложенные по всей планете, могут менять её геофизическое поле и свойства времени, образуя хрональные дыры и изломы.
– Я читал что-то про хрономиражи, – пробормотал я, силясь вспомнить книги о фантастике. – Ну и зачем нам ловить поезд-призрак?
– Чтобы унестись в лучшее время, – пожал плечами Лёд.
– А если в худшее? – хмыкнул я, переключая взгляд на Врача, который стал выгребать из-под подушки свои бумаги и всматриваться в написанное.
– Можно же не выходить на станции «Ад», а ехать дальше, – криво усмехнулся Лёд.
– И ты правда в это веришь? – Мне удалось сесть, не сильно потревожив рану.
– Да не то чтобы, но мне интересно посмотреть на их эксперименты. – Лёд снова взял в руки катушку медной проволоки и провёл пальцем по затейливой намотке. – Время нелинейно: хоть вы и не чувствуете в нём дыры, но я-то постоянно в них проваливаюсь, словно по болоту хожу. А если есть способ соединить электромагнитные поля и время? Время и пространство связаны с движением и изменением согласно закону электромагнитных колебаний. А что, если время – это электромагнитная программа? Или нет. – Лёд откинулся на мою кровать и закрыл лицо ладонями. – Если мир таков, – он оторвал руку от лица и потряс бумажной петлёй, – то значит, нет ни прошлого, ни будущего, ни изнанки, ни поверхности. Есть только перемещающийся странник и его опыт. Внешнее время мы можем выбирать. Но не внутреннее. Всё равно будем стареть, где бы мы ни были. Но лучше тогда выбрать эпоху поприятнее нашей.
В это время Врач подскочил со своей кровати и ткнул в Льда мятым листком. Тот взял бумажку и развернул.
– А это что у тебя? Какие-то цветные цепочки, свёрнутые лентой Мёбиуса, и надпись на непонятном языке…
– Дай мне. – Я взял листок Врача и приблизил к глазам. – Это цепи ДНК – генетической программы живых организмов. И что это значит?
Лёд снова закрыл лицо ладонями и промычал что-то нечленораздельное. В любое другое время я был бы счастлив этой беседе, дерзнувшей вскрыть тайны реальности, но болезнь давала о себе знать, и в моей голове была лишь тупая пустота.
– Ну и? – выдавил я, чувствуя себя полнейшим ослом. – Кругом эти петли. Рельсы, вселенная, ДНК, даже вон на дне пластиковой бутылки из них треугольничек сделан.
– Это был международный символ переработки отходов, – любезно пояснил Лёд.
– А, ну теперь яснее ясного! – съязвил я. – И какой вывод я должен сделать?
– Ты – не знаю. Но если здесь появляется потерянный во времени поезд, то я просто обязан в него запрыгнуть, – проговорил Лёд, а после поднялся с пола и ушёл спать к Эй.
– Он спятил, – проговорил я, возвращая листок из учебника по генетике Врачу. – Не смог пережить, что его поезд сожгли. Вот и ищет замену.
– А я видела тот поезд, – пискнула из своего угла Яга. – Сперва вспыхивает луч света, потом налетает мощный порыв ветра, который сбивает тебя с ног и норовит засосать под колёса. А после бесшумно проносится поезд-призрак. Его окна зашторены, лишь неясная фигура кондуктора видится в распахнутой двери. Состав исчезает так же внезапно, как и появляется.
Я промолчал. Вообще я никогда не был скептиком, скорее мечтателем. Но отчего-то я был готов поверить во что угодно – в секретный эшелон мирового правительства, галлюцинации, вызванные испарениями ядовитого озера, но только не в потерянный во времени поезд.