– Они рабочие, на солнечных батарейках, – не отрываясь от своего занятия, проговорил Лёд. – Если поезд и вправду проедет мимо каких-то часов, то они будут спешить или отставать. По крайней мере, я так думаю.
Он сдул со лба непослушные пряди и пошёл дальше.
– Где ты взял столько часов? – спросил я.
– Герман дал. Похоже, его предки в своё время зачем-то разграбили склад часов. И кофеварок. Последнее меня удивляет больше всего.
– А ты не будешь весь вечер плакать в подушку, потому что часы сводили тебя с ума? – бесцеремонно встряла Эй.
– Я просто не обращаю внимания на стрелки, моё дело – развешать. Утром ребята проверят.
– А где они? – Я огляделся, но не приметил никого, кроме нас.
– Темнеет, они вечерами остерегаются уходить далеко от дома.
– А тебя им не жалко? – не унималась Эй, но Лёд только привычно цыкнул и продолжил своё занятие, приматывая часы к ветке проволокой, моток которой торчал у него из кармана.
Я молча присоединился. В том, чтобы развешивать часы вдоль железной дороги, было что-то успокаивающее и в то же время таинственное.
– Где-то здесь неподалёку были сильные повреждения земли, то ли из-за бомб, то ли из-за землетрясений, сейчас уж никто причин не разберёт. Но разрывы сформировались не только в физическом плане, но и во временном, – увлечённо проговорил Лёд, доставая из мешка часы.
В это время Эй забралась на насыпь и принялась прогуливаться взад-перёд, раскинув руки в стороны и балансируя на рельсе. На город опускались мягкие летние сумерки, воздух пах дымом – видимо, где-то топили печь или жгли костёр. Сине-серое небо исполосовали тонкие, светящиеся золотом облака. Было тихо, только звон металлических цепочек часов да шорох веток нарушали спокойствие. Я взглянул на Эй, она хитро улыбнулась и шустро промаршировала по рельсе, нарочно покачивая бёдрами. Миг! Нахалка покачнулась и рухнула по другую сторону насыпи. Раздался жуткий треск. Эй пропала из поля видимости, лишь её огромный ботинок валялся на шпалах.
– Аня?! – воскликнул Лёд, роняя часы, но ответа не последовало.
Мы одновременно кинулись к Эй, шустро взбираясь по насыпи. Оказалось, она свалилась в какой-то колючий куст.
– Думали, я провалилась в блуждающую чёрную дыру?! – Эй не могла сдержать восторг, как и самостоятельно выбраться из зарослей.
Она отчаянно махала в воздухе руками и ногами, как жук, упавший на спину. Её рыжие волосы разметались, и казалось, что куст охватило пламя, а глаза ярко горели и по цвету были неотличимы от молодой листвы.
– Я что-то сломала! – радостно возвестила она.
– Ветки? – устало спросил Лёд, подавая ей руку.
Эй надулась и резко дёрнула его на себя. Лёд, не ожидая такого коварства, не удержал равновесие и рухнул прямо на Эй. Бедный куст затрещал ещё жалобнее.
– И ты тоже сломал, – пропыхтела Эй, специально шурша руками и осыпая Льда древесной шелухой и листьями.
Он осторожно убрал с её лица волосы и попытался встать, опираясь рукой на колючие ветки. Но Эй зачем-то всячески пыталась ему помешать, хватая за одежду и щекоча. Не в силах смотреть на эту глупую возню, я отвернулся. Старые рельсы одним концом упирались в груду мусора, а другим уходили вдаль. Я закрыл глаза и мысленно пронёсся по ним до самого вокзала моего родного города. Туда, где впервые встретил Льда и где у закопчённой печки старого вагона Эй рассказывала мне по ночам сказки. Казалось, это было так давно и вовсе не с нами.
– Ты мне веткой выколешь глаз! – смеялся Лёд, всё ещё пытаясь выбраться из цепких объятий куста, и Эй, которая хохотала как ненормальная.
Я зажмурил глаза ещё крепче. Внезапно меня обдало странной волной. Я разлепил веки, и нехорошее предчувствие скрутило мои заживающие швы. Рельсы были всё так же пусты, но почему-то мне мигом захотелось с них сойти. Подчиняясь внутреннему голосу, я спрыгнул неподалёку от своих друзей, кожей ощущая, как колеблется вдоль путей воздух. Минута, и всё стало как прежде.
– Вы тоже почувствовали этот жар? – Лёд мигом оказался в вертикальном положении, ставя на ноги Эй, которая больше не сопротивлялась.
– Странная воздушная волна. – Я швырнул на рельсы камень, тот упал как обычно.
– Но поезд-призрак вы же не видели? – прошептала Эй, хватая Льда за рукав.
– Часы! – Лёд ловко отцепил от себя Эй и бросился к своим веткам с часами. – Ну же, ну же, – бормотал он, вглядываясь в циферблаты.
Я подошёл к Эй, и она доверчиво протянула мне руку. В её глазах притаился страх, да и мне было тоже не по себе. Сжав пальцы друг друга, мы быстро пересекли насыпь и отошли как можно дальше от путей. Лёд в это время убежал к самой далёкой ветке с часами, которая слегка покосилась.