Я снова обнял Ягу, но спокойствие куда-то испарилось. Теперь меня раздражало буквально всё: сопение Врача и то, как он стучит ногтем по стене, близость горячего тела Яги, странные затеи Льда и то, что Эй нарочно сидит у другом вагоне. Я попытался мысленно воскресить строки из Гамлета или ещё какой книги, но ничего не вышло. И только в груди нестерпимо жгло от обиды, ревности, отчаяния и бог знает ещё от какого чувства. Эй права, когда твой мир летит ко всем чертям, надо просто жить так, как хочется, и постараться особо не думать. Какой смысл? Любая разумность и логика давно разбились о нелепую реальность.
Как странно.
Приставка «ре-» указывает на повторение, вторичность. Значит, всё это уже было.
– А есть слово «альность»? И что это? – спросил я, в надежде глядя на Ягу и Врача.
Но они не ответили. Тогда я взял свой дневник и записал в него всё, что с нами произошло, и то, что меня особенно волновало. Тем временем озорной бесёнок Эй снова пробрался в мою голову, усердно путая мысли, перемешивая чувства и насмехаясь над нашим миром в целом и надо мной в частности.
Тень
Воспоминания Анечки
Запись тринадцатая
(Прим. библиотекаря: почерк слегка отличается от предыдущих записей, рука пишущего словно дрожит.)
Я возвращаюсь к этим записям спустя длительное время. Но наберитесь терпения, и я всё расскажу по порядку.
Поразмыслив, я рассудила, что наш мир заслуживает таких бессмертных существ, как мы. Ведь он странный и противоречивый, как и наша троица. Мы вполне можем основать свой пантеон где-нибудь на горе. Носить странные одеяния и ожидать подношений. Тень рассказывал мне про греческих богов. Те древние боги были весьма порочны – они ссорились, вели беспутную жизнь, измывались над людьми, пили вино в неимоверных количествах, постоянно кого-то похищали, насиловали или насылали кару. Так что по сравнению с этими беспокойными ребятами я была кроткой овечкой. Уж не говоря про Льда и Тень. Так что мы вполне могли требовать от прочих смертных почитания.
Именно такие мысли роились у меня в голове, когда я осталась сидеть одна в вагоне. Хотя предполагалось, что я попробую распутать сложный узел наших взаимоотношений и определюсь, с кем хочу быть. Например, выберу Тень. Тогда, наверное, Лёд погрязнет в горе и запрётся в одном из вагонов. А может, разобьёт стекло и прыгнет во тьму. Впрочем, он уже пытался, и всё было без толку.
Или я останусь со Льдом и продолжу исподтишка следить за Тенью и Ягой. А Тень будет также поглядывать на меня поверх книги или из-за спины Яги. Лёд и шаманка будут тихо ревновать и терзаться подозрениями. И ничего, в общем-то, не изменится.
Да и какой смысл решать, пока мы заперты в этом поганом поезде?
Можно, конечно, одолевать Врача всем назло. Но он меня пугает.
Я бродила, мечтая отыскать что-то особенное, ключ или разгадку, чтобы все удивились, но, кроме пыли и грязи, вагону нечем было похвастаться. Мимо меня пробежал Лёд с какой-то железкой в руке, даже не взглянув. Возможно, он решил проломить сопернику голову. Хотя это было маловероятно. Лёд довольно трепетно относился к Тени, считал другом. Мы с Ягой тоже могли бы так сдружиться. Но мне никак не удавалось преодолеть неприязнь к другим женщинам. Можно сказать, что лучше всех я относилась к Кривляке, хотя она дико меня раздражала и мне частенько хотелось её пнуть.
Лёд вернулся довольно быстро. На этот раз он остановился, глядя на меня в упор. Его губы слегка приоткрылись, как будто он собирался что-то сказать, но в самый последний момент передумал. Интересно, если бы я первым встретила Тень, то меня бы тоже тянуло ко Льду вопреки всем законам верности (если такие законы есть)?
Я не смогла сдержать улыбку. Не знаю почему, но когда я нервничала, то невольно растягивала губы независимо от того, весело мне или нет.
– Развлекаешься? – вздохнул Лёд, сглатывая. – Это месть за боль, или ты правда влюбилась в Тень?
– Я не знаю. Мне сложно разобраться, – проговорила я, умоляя сердце подсказать, что мне делать. Но мою грудь раздирал хаос.
Лёд подошёл ко мне ближе и медленно поцеловал, нежно сжимая ладонями мои плечи. Я не закрыла глаза и видела, что он поступил так же. Действительно ли я была готова больше никогда с ним не целоваться? К горлу подступил комок, я обвила руки вокруг талии Льда, жадно притягивая его к себе, вдыхая такой знакомый и родной аромат. Я знала, что никогда его не отпущу, как бы больно он мне ни делал. Лёд смял меня в объятиях, его руки грубо и сильно прохаживались по моему телу, словно проверяя, на месте ли все кости. Когда он сжал моё бедро особенно чувствительно, я недовольно сморщилась, и Лёд это заметил, мигом отстранившись. Я подалась к нему, всем своим видом требуя продолжения, но Лёд лишь сильнее нахмурился.