Я попятился. В этом мусоре не то что иглу, наш поезд было бы нереально найти. Да и на старушку говорящая была не похожа: вполне себе бодрая дама.
– Встал? – внезапно раздался голос Яги.
Я бы не удивился, выползи она из-под хлама на полу, который, к слову, почему-то периодически шевелился, но шаманка постучала меня по плечу, и я обернулся. Слова, вылетевшие из моего горла, были похожи на скрип ржавых петель. Я с ужасом вцепился в горло, а Яга спокойно произнесла:
– Не торопись, я же сказала, что заново научу тебя говорить. Пойдём.
Я повиновался, хозяйка мусорной комнаты что-то обиженно забубнила себе под нос, но я не разобрал слов.
– Старики мои, – сказала Яга, притворяя дверь. – Совсем беспомощные. Раньше ещё что-то сами хотели делать, а как я подросла, так и впали в немочь. Тут не слабость тела, а слабость духа. И никак не могу укрепить. Видно, такова моя расплата за дар.
Закончив фразу, она открыла другую дверь, и я попал в совершенно удивительную комнату: её окна были заклеены кусками разноцветной бумаги и фольги, по стенам развешаны осколки зеркал самых разных форм и размеров, а также мягкие игрушки, картины и бумажные поделки. Пол был обильно устлан яркими цветными тряпками и ковриками. Из мебели здесь стоял огромный тёмный шкаф, кровать да низенький столик, заставленный самодельными светильниками. На нём же лежало несколько книг. Я не смог сдержать улыбку, увидев названия: «Русские народные сказки», «Женские архетипы», «Зелёная аптека», «Былины» и ещё пара книжонок со слишком уж потёртыми корешками, названия которых я не смог разобрать. Уловив мой взгляд, Яга сказала:
– В плату приносят. Я почти не читаю, и без того знаю, что да как: духи говорят.
Она открыла шкаф и достала флягу.
– Пей, уже настоялось. Если надо по естественным делам – спустись в подвал. А я тебя здесь ждать буду. Как придёшь, голос верну.
Я жадно выпил странную жидкость и послушно поплёлся в подвал. Судя по положению солнца, я проспал не только всю ночь, но и значительную часть дня. И мочевой пузырь давал об этом знать. В подвал вели гнилые ступени, а сам он, как и положено, был тёмен, сыр и страшен. Небольшое оконце под потолком не давало совсем уж отчаяться. Канализационный стояк был выломан, но коллектор уцелел, и над ним хитрым способом было размещено странное сиденье, похожее на деревянный трон или фантазийный насест, из которого, видимо, самотёком все нечистоты перемещались в ближайший колодец. Я воззрился на это инженерное детище, которое пугало и восхищало меня одновременно. Стояли здесь и ржавые бочки с водой, а также вёдра. Видимо, Яга принимала не только дымовые шаманские бани. Мысленно я тут же причислил её к «своим». Вы, наверное, решите, что я совсем помешан на гигиене, но, положа руку на сердце, неужели одному мне важны бытовые удобства? Именно они отличают нас от дикарей и безумцев.
Когда я вернулся к Яге, то она первым делом дала мне съесть странные шарики, скатанные из какой-то сухой травы и грязи (так мне показалось). А после заставила повторять за ней слоги, затем и слова. Я был ошарашен. Мой рот больше не сводило судорогой, я не заплетался в собственном языке, а звук из моего горла выходил ровно, а не толчками!
Я МОГ НОРМАЛЬНО ГОВОРИТЬ!
Ну и как тут не верить в колдовство? Я был готов целовать ноги своей целительницы. Я раскаялся за своё неверие и за то, что считал её ряженой пустышкой. Я ликовал. Не могу передать здесь всей бури своих чувств, но я, кажется, мгновенно влюбился! Ладно, пусть не влюбился, но меня по уши затопило волной сладкой благодарности. Что она со мной сделала? Неважно! Я мог нормально говорить! Эта шаманка – мой волшебный помощник на пути героя!
Яга же была спокойна.
– А теперь иди и принеси мне половину из той еды, что у вас есть, – заявила она, поднимаясь с пола.
Мой пыл сразу угас. Ну что за грабёж? Маленькая бесовка.
– Мне принадлежит лишь одна четвёртая часть, её я могу отдать, – проговорил я, всё ещё дивясь лёгкости собственной речи.
– Ну что ж, её неси. Мои старики вечно хотят есть.
– А разве тебя не все здесь знают? Отбоя не должно быть в клиентах, – удивился я.
– Те, что к северу, редко хворают. – Яга помрачнела. – А придорожных ты и сам вчера видел. Группа мужчин и группа женщин, сперва жили все вместе, потом перессорились, разделились. Скоро окончательно разбегутся. Все так сейчас. Духи говорят, это кара. Мол, раньше все народы слишком уж объединились, сплелись, стали говорить на одном языке.
– А разве это плохо? – удивился я.
Я не особо хорошо знал новейшую историю. Только то, что рассказывал дед да полубезумные соседи. По слухам, вся хроника последнего столетия хранилась в основном на электронных носителях, и был там какой-то сбой, вражеские хакерские атаки и повреждение инфраструктуры, взрывы на электрических станциях, умышленное искажение информации и бог знает что ещё. Так что я лишь в общих чертах понимаю, почему вдруг наш мир стал таким нестерпимо больным и абсурдным.