Девушки нигде не было видно.
Без пальцев на ногах я бегаю довольно странно, хромаю, но скорость всё равно достойная. Увидев на снегу цепочку следов, я без труда вычислил направление. Слава богу, она не ушла далеко. Кутаясь в одеяло Врача и беспрестанно оглядываясь, девушка бежала куда глаза глядят.
– Пойдём со мной! – выпалил я, как только с ней поравнялся. – Я живу в библиотеке.
Она резко остановилась. Задумалась.
– Я нормальный, – зачем-то сказал я, понимая, что из моих уст это слово звучит странно.
Незнакомка улыбнулась. До этого момента мне всегда казалось, что улыбка дана человеку, чтобы к себе располагать, но, видно, у неё два полюса, как у магнита. Я отшатнулся.
– Ладно, идём к тебе, – сказала она, заматываясь в одеяло плотнее. – Здесь ужасно холодно! Я уже совсем заледенела!
После пары секунд отчаянной внутренней борьбы я молча взял её за руку и потянул за собой.
– Руки жуть ледяные! – проговорила она, стуча зубами.
– Я не чувствую холод, – пробормотал я. – Буду рад, если скажешь мне, когда они согреются. Будешь моим термометром.
Девушка напряглась, но промолчала.
– Я не обижу тебя, уйдёшь, когда захочешь, – ответил я.
Она лишь кивнула. А потом внезапно потеряла сознание.
Оставшуюся дорогу мне пришлось волочить её на себе.
Молитесь, чтобы у неё не было неведомой чумы, мои дорогие читатели.
Ведь она уже несколько часов не приходит в сознание.
Мне как-то страшновато. В крайнем случае подкину её обратно Врачу.
Зачем мне сломанный термометр? (Если что, это шутка.)
Тень
Если бы кто-нибудь услышал, как часто я встречаюсь с ликами смерти, то просто не поверил бы. Люди пришли в этот мир, чтобы умереть, но до последнего полагают, будто найдут способ избежать единственного финала. Omnes una manet nox![1] Она тоже бестолково твердила гнусавым голосом похожую чушь: «Отстань, я в порядке!» Я лишь молча забрал её к себе, чтобы оказать помощь. Ещё одна безнадёжная, пришедшая на Землю – краткую остановку перед конечной станцией «ничто». Вероятно, как и все, она надеялась на чудо, думала остановить поезд или хотя бы не замечать стук колёс. Мрут-умрут… Я с первых секунд возненавидел её за то, что она так постыдно смертна, хоть и молода. Я даже не хотел смотреть на неё. Но мои глаза против воли останавливались на её осунувшемся, покрытом веснушками лице, которое я ещё долго потом не мог вырвать из памяти. Последовательность Фибоначчи сводила меня с ума! Шифр Бога! Кажется, именно тогда, мысленно пытаясь пересчитать все её нелепые рыжие брызги на бледном носу, я понял, где можно нащупать заветный стоп-кран. Мне надо было успеть произвести расчёты до того, как он придёт, чтобы её забрать. Наверное, он уже бежит по её следу, подобно ошалелой собаке, время от времени припадая к укрытой снегом земле. Откуда я о нём знаю? Только мужчина мог оставить на теле женщины такие следы. Когда я нашёл её на рельсах, она сказала, что поезда опять начали ходить и скоро прибудут сюда. Удивительно! Надо спешить и обязательно записать свои мысли, ибо vox audita perit, littera scripta manet[2].
Дневник Тени
Запись третья
Похоже, из-за моей речи она считает меня умственно отсталым. А сама даже читать, поди, не умеет, пыталась топить печь книгами, как бестолочи. Думал, прибью её, но сдержался. Ещё спорила: «У тебя их и так много, дай одну для растопки». Щепок наколи. А книги не тронь. Много книг не бывает. С последней записи прошла пара дней, а мне кажется, сто лет. Оказывается, жить с женщиной сложно. Она почти поправилась, мой кашель тоже стал проходить. Я дал ей вещи из своих сундуков – огромную, но тёплую куртку, целые ботинки и ещё кое-что по мелочи на первое время. Забавно, что у неё тоже нет имени или она просто не хочет мне его говорить. Попросилась пожить в библиотеке до весны. Это разумно, учитывая погоду. Я назвал её Эй, мне легко выговаривать эти две буквы, а ей всё равно. Эй раньше жила с матерью в городке, похожем на наш, но там совсем не осталось еды, а ещё появились огромные стаи собак, нападающие на людей. Поэтому они с матерью решили найти место для жизни получше, но по дороге женщина умерла, а Эй нашёл и спас Врач. Кстати, вчера вечером я видел, как он бродит под окнами библиотеки.