– Как тут дела? Там снаружи в дверь ломятся жуткие женщины. – Я всё ещё боялась переступать порог комнаты, поэтому стояла у входа.
– Яга ушла, Тень вроде жив, Врач его зашил. Но кровь хлестала во все стороны. Теперь, насколько я понимаю, Врач переливает мою кровь ему.
– Как бы вы оба не померли. – Я с сомнением посмотрела на Врача, а потом на одинаково бледных Тень и Льда. Второй, по крайней мере, ещё мог разговаривать.
Настойчивый стук снова повторился.
– Не открывай, сами уйдут, – посоветовал Лёд.
Я осторожно прикрыла дверь и вернулась в комнату Яги. Посидеть спокойно не удалось – крики и стук со двора меня ужасно раздражали. Я обошла дом и, не найдя шаманку, решила поговорить с шумящими через дверь.
– Что вам нужно? – крикнула я, надеясь отправить незваных гостей восвояси.
– Ведьму зови! Иначе всё подожжём! – раздался визгливый ответ.
– У вас нет огня, я же видела из окна. – Я пожала плечами и почти отошла от входа, как что-то глухо ударилось в дом, заставив стены содрогнуться. А потом ещё раз и ещё. Словно женщины по очереди разбегались и впечатывали свои тела в дверь. Какие настырные! Тень и так при смерти, а они здесь устроили шум-гам. Внезапно, как это обычно и бывает, в моей голове зародился план – простой до безумия. Я вернулась в комнату и, игнорируя вопросы Льда, собрала с пола одежду Яги. Наспех переодевшись в её комнате, я взяла огромный бубен и колотушку. Осмотрев себя в осколки зеркал, я удовлетворённо хмыкнула. Шапка с лентами отлично скрывала и лицо, и волосы. Ростом Яга была чуть выше меня, но вряд ли это существенно.
Вот сейчас и проверим, насколько местные боятся шаманку.
Степенно ступая в звенящих одеждах Яги, я чувствовала себя хозяйкой сакральных тайн и древней магии, даже моя походка изменилась. Как удивительно маска влияет на человека: стоит только скрыть лицо, как нечто начинает нашёптывать тебе определённую роль, изламывать характер и тело, подгоняя под новую форму. Уверена, если бы Яга осталась в своём наряде, то она бы никогда не позволила себе реветь в углу. И почему шаманка решила переодеться?
Я отперла железный засов и еле успела увернуться от налетевшей на меня женщины. ОНИ РЕАЛЬНО КИДАЛИСЬ ГРУДЬЮ НА ДВЕРЬ! Не будь на мне шаманского одеяния, я бы громко рассмеялась, но образ повелел мне грациозно взойти на верхнюю ступень дома и развести руки с колотушкой и бубном в стороны.
– Сними проклятие или сгори, тварь! – Женщина агрессивно погрозила мне бутылкой, вытащенной из кармана.
И как я могу сгореть от какой-то жидкости? Но, возможно, если она швырнёт мне бутыль в голову, то будет больно. Шапка всё же не шлем. Надо посоветовать Яге изнутри нашить защитный слой, её работа определённо связана с риском. Я благоразумно решила не дать враждебным гостьям прицелиться и уж тем более потренировать свою меткость, а потому картинно воздела руки к небесам, слегка прогнувшись в спине. Раздался характерный хруст. Оказывается, без разминки сложно грациозно шаманить. А затем со всей дури шмякнула колотушкой по бубну. Небо расчертила настоящая молния, сопровождаемая громом. Я заорала от неожиданности, но мой вопль заглушил следующий раскат и панический крик женщин, бросившихся наутёк. Я в мгновение ока заскочила в дом и заперла дверь.
«Твою мать, эта штуковина работает. Или я чёртова колдунья. Я могу карать молниями, как Тор или Перун из сказок! Возможно, я теперь новый громовержец!» – орал в моей голове внутренний голос, переходя на восторженный писк.
Пребывая в эйфории, я не сразу заметила, что на меня пристально смотрят. Мешала и шапка, съехавшая на глаза. В коридоре стояла Яга, по выражению её лица было абсолютно неясно, восхищается она мной или ненавидит.
– Там тебя требовали женщины, хотели сжечь, орали, стучали, ломились в дом. Тревожили Тень. Пришлось притвориться тобой и прогнать их молниями. Кстати, ты где была? – Я спешно сунула бубен и колотушку в руки Яге, а затем нахлобучила ей на голову шапку.
– Я искала маме её любимую пуговицу, – сипло отозвалась Яга.
Понятно, видно, я не разглядела её за кучей барахла в комнате родичей.
– А гром, это ты? – к моему удовольствию, спросила шаманка.
– Да, – с деланым равнодушием я махнула рукой. – Лёд всё равно не поверит, но можешь ему рассказать.
– А как?!
(Да если бы я сама знала, как!)
– Ну, – замялась я. – Наверное, кто-то на небесах меня сильно любит, вот и внял моим просьбам. Может, это мой давно умерший папа?