- Она возьмёт мужа без любви?
- Марика, все когда-нибудь взрослеют, и твоя мать не исключение. Хороший мальчик, воспитает под себя, никуда не денется - полюбит. Он пока подрасти успеет.
- Ну... замечательно! Так это значит, лет через 5 у тебя опять будет дом и детишки?
Алина усмехнулась:
- Да, к месту пришлась эта сплетня. Так бы Дани ещё лет 10 от семьи бегала.
Я улыбалась: ну вот, я нашла мужа матери!
Финалом этой эпопеи везения был звонок Роджера:
- Я хочу поговорить с тобой. Приезжай.
Надо ли говорить, что в Кострах я появилось максимально быстро. Успела заказать хорошего вина на вечер и шепнуть Тэме, что, возможно, приедет Роджер, чтобы приготовили вкусного.
Чертёнок был собран и очень серьёзен. Жестом указал мне сесть. Скорее всего, решил обсудить условия сосуществования. Давно пора! Я же не варвар, понимаю, что ему нужна некоторая свобода. Он у меня не домашний зверёк, а очень даже дикий. Тем более, даккарцы его простили, ордена вернули. Признали крутым шпионом. В этом, честно говоря, я согласна: мозги у него вёрткие, только шпионажем и политикой с такими заниматься.
- Марика, я хочу прекратить отношения с тобой. Я никогда, ни за что не вернусь в твой дом. Не люблю я тебя! Я попробовал жить с тобой, даже подыграл тебе. Ничего, кроме отвращения, у меня это не вызывает. Отпусти.
Что вызвала у меня эта фраза? Шок, треск, обвал всего, что было выстроено, погребение под развалинами, растоптана, уничтожена.
- Ты же не знаешь, что вообще значит "люблю"!
- Марика, прошёл почти год , я в очень многом разобрался. Я НЕ ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!
Зачем же так прямо?! Так грубо?! Так жестоко, безвыходно?! Я могла бы пойти на уступки: свобода, война, сотрудничество с даккарцами... Но любовь нельзя выторговать! По крайней мере, то, что я считаю любовью!
Не то, чтобы он когда-нибудь говорил, что любит меня. Он вообще такого слова не знал. Он любил спать со мной. Любил моих женщин. Любил мои возможности. И я готова была верить, что его отношение ко мне и есть выражение любви. Что просто она у него так выглядит... Что там, глубоко, он любит меня... Ну, он же спас меня от Энастении. Он же, единственный, бросился меня искать! Зачем, если он не любит меня?
- Роджер, ты так обиделся за ту мою выходку с Артемидой? Прости, пожалуйста... Ну что мне сделать, чтобы ты простил?
- Дело не в этом. Я не любил тебя НИКОГДА! И, Марика, я этого не скрывал. Я просто подыграл тебе, чтобы ты получила власть спасти Даккар. Ничего больше не было! Что мне сделать, чтобы ты меня услышала и отпустила?
Я смотрела на него, такого родного, каждая чёрточка, каждый шрам на запястьях... Ведь я была тебе нужна? Ведь я тогда поверила в это!
Я протянула руку:
- Хорошо. Коснись меня, я буду знать, что ты говоришь именно то, что думаешь.
Он испуганно взглянул на мою руку:
- Ар?
- Да, но тебе ведь нечего скрывать? Я просто поговорю с тобой!
Он некоторое время помедлил:
- Хорошо. Только... Только обещаю, если ты увезёшь меня к себе силой, я буду убивать каждого живого, кто попадётся под руку: женщину, ребёнка, тебя - кого угодно!
- Я просто поговорю.
Роджер вложил руку в мою ладонь. Тоненькие нити власти над всем, что способно мыслить, над всем, что имеет волю - нити Ар в одно мгновение, выплеснувшись из мой ладони, захватили его:
- Зачем ты затеял это разговор?
- Я хочу отвязаться от тебя.
- Но я нужна тебе? Или была нужна? Ты же бросился тогда искать меня, всех на уши поднял!
- Ты оставила меня запертым. Я хотел выбраться. Для этого нужна была ты.
Первые капли крови с моей души.
- Ты готов бросить Зару, Фику, Эсти, своего сына?
- Я заберу Рино, когда ему исполнится 8 лет.
- Ты действительно уверен, что совсем-совсем не любишь меня?
- Любить это чувствовать родство? Я чувствую родство к своим братьям. К Архо. С тобой приятно трахаться, но никакого родства я в тебе не чувствую. Ты мне чужой и неприятный человек. Хотя и очень полезный в некоторых ситуациях.
- Тебе совсем не будет жаль ничего из этой жизни со мной? Совсем ничего?
- Жаль? Разве что коньяк. Хорошее пойло, но для моих собственных доходов совершенно недоступное.
Внутри меня что-то затихло и умерло. Я отпустила руку Роджера. Тихонько встала и вышла. Если бы могла умереть, сейчас я бы вскрыла себе вены...
Глава 32
Марика:
Я опустилась в мягкое кресло лайнера. Что теперь? Он не любит меня, не любил никогда, я неприятна ему, и притворяться больше он тоже смысла не видит. Стержень моей души... Вся энергия, которая питала меня последний год... Это убьёт меня? Нет! Это вызывает во мне ярость! Не на Роджера. Хотя и его имя тоже чувствуется во вкусе этого яда. Ненавижу! Мир, судьбу, Даккар в первую очередь - НЕНАВИЖУ! Никому и никогда не позволено так топтать меня! Никому! Даже тому, от кого я так теряю голову! Тому, без кого начинаю задыхаться...