- Ами, а разрешите вопрос?
И не пуглив. Очень похвально.
- Разрешаю.
- Зачем Вы решили взять второго мужа? Я, конечно, слышал Ваше объяснение журналистам. Но я понимаю, что журналисты это не те люди, которым стоит говорить всю правду.
И умненький. А ещё умеет задавать вопросы в точку.
Зачем? Как мне так объяснить тебе, что у меня никогда не было дома. Был шикарный особняк, нафаршированный по последнему писку и желанию. Были женщины, которые случайно обжились в нём в момент кризиса матери. Были мужчины, которые ценили яркость моей жизни и мои подарки. А потом в мою жизнь ворвался Роджер. И превратил этот особняк в дом, в штаб, в точку отсчёта координат. Заставил всё вокруг крутиться вокруг него, подчиняться его желаниям, любить его, восхищаться. Зажёг надежду в глазах каждого. Наполнил дом энергией, смыслом, детскими криками и женскими улыбками. А потом сбежал. И я теперь возвращаюсь в этот дом и чувствую, как он умирает. Его покинуло сердце.
- Между тем я сказала журналистам правду. У меня действительно проблема во внутренней организации дома.
Парень кивнул. Спокойно, сдержанно, вежливо. Согласился, потому что согласился бы с любым ответом. Но согласился, выражая глазами: "Конечно, Вы имеете полное право не говорить мне ничего"
Очень умненький!
- Ами, думаю, мне стоит сказать: меня предупредили, что Вы не обещаете любви своему второму мужу. Наоборот даже, предупреждаете, что вряд ли сумеете полюбить. Не сказать, что я не надеюсь, что, узнав меня лучше, Вы всё же измените мнение. Надеюсь! Но даже если Вашей любви я не удостоюсь никогда, я буду горд чувствовать себя человеком Вашей команды. Одним из тех людей, кто помогает Вам делать Арнелет лучше.
Что-то было в нём. Надрыв. Крик о помощи. Рука, протянутая из глубокой бездны. И вместе с тем сила, требующая выхода. Он 6 лет заперт в стенах дома матери. Покрыт позором гибели прошлой жены. Сильный и умный, зажатый в тиски обстоятельств.
Сваха поудобнее устроилась в кресло. Она всегда просто светилась, садясь ко мне в лайнер. Дорогие машины были её слабостью.
- Ну, как он Вам? Я долго сомневалась, стоит ли включить его в список. С одной стороны, образование, поведение, характер вроде идеальны. С другой: семья очень бедная, этот скандал, да и сам он как "пирожок с начинкой" - пока не откусишь, не узнаешь, что внутри. Не знаю вообще, почему включила. Какое-то внутреннее чувство...
- Он мне очень понравился. В нём есть что-то... настоящее, что ли. Знаешь, я пожалуй даже не буду больше никого смотреть. Я выберу этого парня.
Роджер:
Солдат выволок пару женщин из амбара:
- Паук, тебе помоложе или поопытней?
Женщины были чумазые, лохматые, в рванье и синяках. И как я раньше не замечал всего этого? Я скривился.
- Ты не смотри, они здоровые, просто у нас тут условия паршивые шибко.
Он дёрнул на одной из женщин блузку, обнажая упругую, пошедшую мурашками от холода, грудь.
- А здесь, глянь! - рывком развернул её и стянул штаны до колена, - Ты посмотри, какая задница! Сама напялиться просится!
Задница действительно была очень выразительная.
- Хорошо, возьму эту.
Солдат кивнул и, подхватив женщину под мышку, махнул мне следовать за ним в контору. Уже заполняя документы он с усмешкой осведомился:
- А что, пауков на прёт трахать амазонок?
- Некоторые пауки занимаются политикой. А некоторые амазонки легко оказываются шпионками.
- А! - солдат с пониманием кивнул, - Так-то, конечно, да!
Жизнь в Марикином доме меня всё-таки избаловала. Первое, что я сделал, притащив свою покупку домой, это запихнул её в ванну. Её драную грязную одежду с отвращением спихал в мусорку, выдав вместо неё одну из своих футболок. Она ей как раз до колена получилась. После этого ещё раз оглядел женщину.
Она была совсем молоденькая, белобрысая, пухленькая. Вполне сексуальна, если бы не этот голодный взгляд. Я смотался до кухни и притащил ей тарелку супа. Девчонка набросилась на еду, как полоумная. М-да, совсем у них бардак там! Уж не кормить рабов - это слишком.
Сама она ко мне не пошла. А я уже так отвык ловить женщин по комнате и связывать военным ремнём. И от визга тоже отвык, и от брыканий и царапаний. Зато её выразительная задница в помытом виде, разложенная на краю стола, смотрелась ещё выразительней. А у меня так давно не было секса, что всё это я легко простил ей уже в тот момент, когда кончил.
Марика: