— Скормишь меня тварям? — говорит Хёд. — Скоро весна, придут твари, и лучше отдать им чужого, чем своего. Разве не так?
Тяжелое сопение Орфоста совсем рядом, он наклоняется.
— Для человека, который не помнит своего имени, ты интересно рассуждаешь.
— Я не прав? — говорит Хёд.
Он отлично знает, что жители деревень, рядом с Лесом, часто пытаются задобрить тварей, выставив им одну-две жертвы на откуп. Не всегда помогает, но люди верят. Людям кажется, так они могут отвести беду от себя… Да и Лес… Лес куда больше и его влияние куда сильнее. Лес подчиняет себе даже тех, кто живет в дне пути от его границ. Достает, опутывает, лишает воли. Люди не могут сопротивляться, защиты нет.
— Ты не сможешь уйти, — говорит Орфост.
Спорить с этим — смешно. Хёд только пожимает плечами.
— Вы ведь не сделаете этого? — тихо говорит Тьяден.
— Что? — Орфост выпрямляется. — Не сделаю? Ты ведь и сам понимаешь, что он прав. Лучше отдать чужого, чем своего. Он все равно… ну… что с него толку? А если не его, то кого тогда? Тебя? Ее? Или, может быть, мне свою жену отдать, своих детей?
— Никого, — напряженно говорит Тьяден.
— Да? Тогда твари придут и сожрут всех нас.
— Сражаться! — говорит Тьяден.
— Парень, — говорит Орфост с долей злой насмешки, — я бы очень советовал тебе молчать. Твой отец сражался. И что? Победил? Твари сожрали его кишки. Всех сожрали. Не стоит тебе… Не мути воду. Смотри, а то отправишься к тварям вместе с ним.
Нораг…
Еще там, в Фесгарде, Хёд не мог понять, откуда в Нораге столько упрямства. Отчего он раз за разом говорит «нет», когда другие готовы сдаться.
Лес ведь не всегда убивает людей, даже тех, кто совсем беззащитен перед ним. Он подчиняет, ломает незаметно. Человек остается жив, жажда крови не касается его, все как обычно… Люди могут жить под властью Леса годами, не подозревая, есть, пить, веселиться, даже рожать детей. Но паутина Леса уже внутри.
Лес делает людей послушными. Чтобы не дергались, не пытались уйти, не сопротивлялись тварям. Хёд видел, как это бывает. В деревнях, которые перешли под протекторат… Когда мать стоит и смотрит, как тварь жрет ее ребенка у нее на глазах. Стоит и… «что ж, такова судьба».
Люди перестают быть людьми.
Лесу это выгодно. Такие послушные куклы хорошо работают, возделывают землю, собирают урожай, разводят скот. Каждый из них может прожить долго. Лордам Леса тоже нужны хлеб и шерсть…
Нораг не хотел.
Он считал, что такая жизнь страшнее, чем смерть от зубов твари.
Что ж, Хёд был согласен с ним.
От влияния Леса Норага надежно защищали чьи-то щиты. Хёд пытался проследить, понять откуда это берется, но там, в Фесгарде, так и не смог.
А теперь он готов поклясться, что Тьядена эти щиты прикрывают тоже.
Шельда…
Дело ведь в ней? Она ведь не травками лечит людей, просто они не понимают. Она сама из Леса, в ней есть дар. Так кто она? Какая-нибудь мятежная дочь из Белого Дома? Свои счеты с Лесом? Что-то еще?
Как узнать?
Не видя магии — не понять.
Сложнее всего Хёду давалась потеря дара. Он готов был смириться с чем угодно, со слепотой, с невозможностью самостоятельно ходить. Даже не просто смириться, а с легкостью отдать за свободу. Подходящая цена. Разве не об этом он всю жизнь мечтал? Избавиться от Леса внутри себя.
Но магия… это другое.
Магия пронизывала собой весь мир, связывая воедино. Без нее невозможно. Пусть не управлять, но хоть видеть потоки и нити… Хоть что-то…
Эта пустота внутри оглушала.
Как вышло, что Хёд потерял свой дар? Лес выломал из него? Но ведь дар не подвластен Лесу.
Осталось узнать, сохранил ли он защиту сам. Или Лес скоро вернется, а Хёд даже и не поймет. Защищаться теперь нечем.
Глава 2. Эрлин
Если не открывать глаза, можно представить, что он еще рядом. Пока темно, пока совсем тихо, только Бьярни сопит под боком, незаметно перебравшись ночью из своей кроватки поближе к Эрлин. Можно представить, что Хёнрир тоже здесь. Эрлин даже кажется, она все еще чувствует на подушке его запах…
Она не верит, и ей все равно, что по этому поводу говорят.
Хёнрир жив. Эрлин чувствует это.
В их последнюю встречу все вышло не так…
Тогда казалось — ей вообще не стоило приезжать, стоило подождать немного… дома все было бы проще. Но если бы Эрлин не приехала… последняя встреча.
Военный лагерь у Фесгарда, конец осени. Уже перед самым взятием, после долгой осады, когда все устали, когда силы и без того на пределе… короткий пасмурный день и темная ночь…
Когда Эрлин приехала, Хёнрир только вернулся из какой-то вылазки со своими людьми, вымотавшийся и злой, засохшая кровь в волосах.